— Я… готова, — я понимала, как сильно рискую, принимая на себя ответственность за поступки меченого. Если Рик что-то натворит, наказание ждет меня.
— Ты уверена? — нарушая протокол, друг спросил еще раз, давая мне последний шанс одуматься. Я коротко кивнула, отметая сомнения. Пути назад не было.
Каратель поклонился, признавая мой выбор. Достал из кармана камень с руной, сжал, активируя. Артефакт запомнит каждое сказанное слово и передаст его Пределам. Крис — мой друг. Меченый, надеюсь, тоже. Но в данный момент в комнате вершился настоящий суд драконов.
— Именем Совета. Отлученный Рик, ранее сын дома Льда, признается виновным в нападении на караван и убийстве людей. В соответствие с пунктом десятым Аронского соглашения вновь преступивший закон приговаривается к смертной казни. Пределы учитывают требование Лаанары тиа Ланкарра о праве защиты и откладывают исполнение приговора до окончания службы. Мера наказания и сроки могут быть изменены по воле Совета или Альтэссы одного из Пределов. Подтверждено Кристофером тиа Элькросс, восемнадцатого дня Травня 9961 года от Исхода.
Внезапно Крис подмигнул, и каменное выражение его лица сменилось привычной проказливой улыбкой.
— Все. Официальная часть закончена. Пошли, — он быстро пересек комнату, непринужденно потянул Рика за плечо. Меченый брезгливо сбросил ладонь Карателя, подозрительно уточнил.
— Куда это?
— Пить! Надо же отпраздновать твое чудесное возрождение! Жалельщиц, подобных Ланке, одна на миллион.
— Обойдусь, — Рик, как и в течение всего разговора, продолжал сверлить меня хмурым взглядом, что-то надеясь отыскать на моем лице.
— И ладно! Тогда есть, — ничуть не смутился рыжик. — Представляешь, со вчерашнего вечера во рту маковой росинки не было.
К мрачной напряженности добавилось недоумение. Я кивнула в ответ на немой вопрос, до боли сжимая в руке отданный Карателем кристалл. Меня ждал нелегкий разговор с Харатэль. Разговор, которого я отчаянно боялась.
— Крис всегда такой. Ненормальный. Но он прав. Иди. Пожалуйста, — я опустила взгляд, чтобы больше не видеть пугающую бездну. Раскрыла ладонь. На коже отпечатались багровые линии, где грани врезались в кожу. — Я потом все объясню.
— Ее сестренка та еще язва, — вернул должок рыжий. — Сейчас Ланке достанется на орехи, да и нам перепадет, если вовремя не смоемся.
— Крис! — мне и так плохо, зачем подливать масло в огонь!
— Все-все-все, мы исчезаем, — друг подхватил под руку меченого и вытащил из комнаты, захлопнул дверь, отсекая возможные пути отступления.
Я осталась одна. Предстоящую беседу лучше вести без свидетелей, но меня терзало трусливое желание, чтобы кто-нибудь находился рядом.
Я заправила кровать. Убрала посуду. Переоделась, перечесалась. Когда я поймала себя на том, что третий раз перекладываю с места на место книги, сердито одернулась. Довольно тянуть время, Лана! В конце концов, хватило же тебе… дурости сбежать, наберись смелости отвечать за свои поступки. Пора учиться отстаивать свой выбор. И задавать неугодные вопросы… Мда. Не внушает оптимизма.
Я аккуратно налила в глубокую миску воду из бело-синего глазурованного кувшина. Отданный другом кристалл, похожий на багровый рубин, подчиняясь моему желанию, рассыпался в мелкую быстро растворившуюся пыль. На самом деле это был, конечно, не камень, а застывшая кровь дракона. Моей сестры. Если учесть, что наследники Древних очень не любят разбрасываться ценной жидкостью, бегущей по венам (оно и понятно: многие сглазы и проклятия обретают колоссальную силу, если замешаны на крови), то Кристоферу оказали поистине огромное доверие. Харатель сделала все возможное, чтобы облегчить мне колдовство. Она жаждала разговора.
Я вздохнула. Надеюсь, у сестры сегодня благодушное расположение духа и она даст мне сказать несколько слов в оправдание, прежде чем заточить в темницу лет эдак на сто.
Дрожащей рукой я взяла нож для бумаг, коротким резким движением провела по пальцам, добавив к крови Харатэль немного своей. Как говорилось ранее, создавать плетения можно и за счет одной силы воли. Но с использованием векторов, то бишь слов, движений и предметов, заклинание получалось гораздо быстрее и проще.
Я выплеснула жидкость на старинное зеркало. Вода, обагренная кровью, вместо того чтобы стечь на пол, впиталась в нельское стекло, как в песок. Отражение комнаты смазалось, исчезло, сменившись серым клубящимся туманом. Спустя несколько секунд поверхность зеркала прояснилась, и я, словно через окно, увидела огромный зал.
Парадная приемная дворца Альтэссы. Я помнила это место. Выложенные белым мрамором стены, разукрашенные цветами и деревьями из янтаря и позолоты. Огромные витражи на восточной стороне, наполнявшие помещение светом — судя по всему, в Южном Пределе сегодня ясно. Искусная роспись на выпуклом потолке. Вместо пола аквариум с яркими экзотическими рыбками. Стекло настолько прозрачное, что, чудилось, приемная залита водой. Местами поверхность «озера» скрывалась под светлым березовым паркетом, выложенным в замысловатый узор. На самом крупном «острове» на троне из слоновой кости сидел ангел.