Я не испытывала к нему ни жалости, ни сочувствия, ибо видела то, что не способны увидеть простые люди — черный змеящийся узор, прекрасный, сложный, пугающий, лишающий дракона его силы. Передо мной был изгой, предатель — тот, кто изменил своему имени и своему клану, принял сторону Западных завоевателей, нарушил Завет[7] и пошел против собственных братьев и сестер. Трус, сдавшийся в плен, когда война была проиграна. Тварь, милостью Совета Драконов[8] сохранившая жизнь, но вынужденная провести остаток дней с черной меткой позора.
Не замечая моего пристального внимания, мужчина скинул плащ на стул, сам устроился на соседнем, изнеможенно вытянув ноги и закрыв глаза. В тепле снег, густо облепивший его одежду, быстро таял, и вскоре на полу образовалась большая лужа. Трактирщик окинул ее неодобрительным взглядом, мысленно включив в общий счет странного клиента. Налив новую чашку целебного отвара, которым чуть раньше отпаивал меня, он приблизился к столу посетителя.
— Господин хороший будет что-нибудь заказывать?
Хоку пришлось повторить свой вопрос дважды, прежде чем поздний гость очнулся. Несколько мгновений мужчина непонимающе смотрел на хозяина гостиницы, казалось, не осознавая, где находится, потом достал из-за пазухи серебряную монету и тихо попросил еды. Голос дракона звучал хрипло, простужено. Трактирщик не спеша поковылял на кухню — будет он еще за серебро бегать.
Мужчина медленно стянул толстые рукавицы, снял шапку и шарф. У него оказались длинные черные волосы и короткая жесткая борода. Я поняла, что он еще молод. Пришельцу можно было дать на вид лет тридцать-тридцать пять, а если постричь и побрить, то не больше двадцати пяти. Впрочем, с тем же успехом ему могло быть и двести — после своего первого полета драконы стареют очень медленно.
Наконец «гость» обратил внимание и на меня, будто почувствовал тот настороженный интерес, с которым я последние несколько минут изучала его. Взгляд дракона оценивающе скользнул по моему лицу, задержался на знаке солнца, висевшему поверх вязаного свитера. В темных глазах появилось изумление, быстро сменившееся обреченностью.
— Я прошу разрешения остаться.
Ночь простерла свои крылья над миром, за окном завывала вьюга, передо мной сидел дракон, лишенный силы, убийца, возможно, пришедший по мою душу, человек с бесконечно усталым взглядом, ожидающий решения. В такую погоду добрый хозяин собаку за порог не выгонит, и я, несмотря на здравый смысл, отчаянно убеждающий сказать короткое простенькое слово «нет!», вздохнула и произнесла.
— Вы можете остаться… до утра.
Меченый благодарно кивнул, углубился в изучение чаши с отваром. Я встала, вежливо поблагодарила трактирщика, возвращавшегося с кухни, поднялась по лестнице на второй этаж, где хозяин щедро выделил мне одну из небольших комнатушек. Жесткая кровать, стол, табуретка да платяной шкаф — вот и все убранство, но мне хватало. Я забралась на лежак с ногами, обхватила руками колени. В комнате царил непроглядный мрак — так даже лучше думается, а мне было о чем поразмыслить.
Меня все-таки нашли. Я не знала, послали ли его те же, кто натравливал прошлых убийц, или это просто невероятное стечение обстоятельств, что один из меченых явился просить приюта в моей деревне, да и не хотела знать.
Около года прошло с того первого покушения в самом сердце Южного Храма, после которого я отчетливо поняла, что больше нигде не буду в безопасности. Старшая сестра пришла в бешенство, но ничего не сумела сделать — Харатэль так и не удалось узнать, кто и почему решил убить дракона, даже не раскрывшего крылья. Можно было найти сотни причин, но ни одна из них в полной мере не объясняла происходящего.
И я сбежала, ослушавшись прямого приказа Альтэссы[9]. Надела серую[10] мантию, став всего лишь одной из многочисленных выпускниц Южного Храма, смешалась с толпой таких же неопытных девчонок, впервые за много лет покидавших стены, превратившиеся в родные за время учебы. Я не сильно отличалась от сверстниц, молодая, глупая, не представляющая, что меня ждет в мире за Великой Пустыней, в мире, который принадлежал людям.
Мне везло: жриц, обученных в Южном Храме, всюду встречают если не с распростертыми объятиями, то вполне приветливо, так что проблемы о хлебе насущном меня почти не волновали. Я избегала крупных шумных городов, где меня могли увидеть соплеменники, а маленькие деревеньки, которые почему-то не привлекают сестер-жриц (оно и понятно — люди небогатые, взять с них нечего) были рады, если бы я решила задержаться. Впрочем, я не думаю, что именно это помешало воинам Альтэссы найти и вернуть меня в Южный Предел, скорее, она поняла и приняла мой выбор, отказалась о погони.
7
Завет — свод правил, оставленный Истинными Драконами своим наследникам. Главный документ, регламентирующий многие стороны жизни Пределов, в частности, предписывающий мирное сосуществование драконов с людьми.
8
Совет Драконов, или Совет Пределов, разбирает спорные вопросы, касающиеся всех драконов, живущих в подлунном мире. Состоит из правителей кланов (в Большой Совет входят также эссы). После Раскола западный клан был признан предателями и потерял право голоса.
9
Альтэсса — глава клана драконов. У каждого клана есть свой Альтэсса и три эссы. В Южном Пределе этот титул передается по женской линии. Альтэсса южного клана среди людей известна как Верховная Жрица Храма Целительниц.
10
В Южном Храме обучаются лекарскому искусству как члены южного клана драконов, так и простые люди, естественно, последние, за небольшим исключением, не догадываются, что рядом с ними обитают потомки Древних. Большинство человеческих девочек по окончании обучения получают серую мантию и знак жрицы Храма. Посвященных, детей драконов и немногих избранных людей, отличает золотой цвет.