Размышляла я об этих странностях недолго. Карета с гербом Хаго действительно оказалась куда комфортней дилижанса, в котором я добиралась до Фрумоны. Она была солидных графских габаритов, и внутри нашлось два мягких диванчика, на одном из которых устроилась я, а на втором — тётя. Горничную она безжалостно выставила на козлы к кучеру. Но как мне показалось, девушка этому только порадовалась: день был солнечный, не очень жаркий, но и не прохладный, а кучер — моложавый и симпатичный.
Карета мерно колыхалась, и я ожидаемо уснула, добирая то, что не добрала ночью. Сон был странный: я искала и находила крошечные обрывки нитей, связывала их, досадуя, что часть безвозвратно потеряна, но нитки находились новые, и сматывала в клубок. Почему-то это казалось необычайно важным, словно от этого зависела сама моя жизнь. Клубок становился всё больше. Более того, к тем нитям, что собирала я, приматывались другие, самых разных расцветок — от похоронно-чёрных до ярких цветочных. Я их сматывала, сматывала и сматывала. Занятие, если подумать, было совершенно дурацким, я даже вязать не умела, так зачем мне клубок? Но проснулась я, столь живо ощущая тяжесть в руках, что даже удивилась, когда ничего там не обнаружила.
Окончательно пришла я в себя, когда мы уже подъезжали к Труадону, до этого я всё делала почти не просыпаясь, даже ела. А тут поняла, что спать больше не хочу и что мне срочно надо умыться и расчесаться. И если с первым пока было проблематично, то исполнить второе желание было в моих силах. Я расплела косу и начала водить по длинным шелковистым волосам расчёской.
— Коса — слишком простонародная причёска, — заметила тётя.
— Так я и собираюсь играть роль горничной, — напомнила я.
— Для горничной она тоже слишком простонародная. Косы характерны для сельских жительниц.
— Ничего, поработаю на вас, пообтешусь, не буду больше напоминать деревенщину.
Она рассмеялась, но смех тут же застыл у неё на губах, потому что дверца движущейся кареты распахнулась и туда как к себе домой ввалился Его Величество Теодоро Второй.
Глава 7
Я смотрела на Его Величество и чувствовала себя кошкой. Нет, не той, которая может смотреть на короля, а той, перед мордой которой поставили миску со сметаной, но на таком расстоянии, что можно только нюхать, а дотянуться нельзя. Нет, теоретически можно было дотянуться и попробовать, но расплата за это следовала незамедлительно как разбитым сердцем, так и уничтоженной репутацией.
— Какая неожиданная встреча, — издевательски произнёс Теодоро, прервав молчание. — Хотел побеседовать с графиней Хаго о том, где может скрываться её племянница, а они оказались вместе. Удачно, не правда ли, дамы?
Он захлопнул дверцу и уселся на диванчик рядом со мной, причём не подальше, а бок о бок, так что его бедро оказалось вплотную к моему. Обращаться так с герцогинями, даже беглыми? Я возмущённо посмотрела на незваного спутника, но всё его внимание было уделено нахмурившейся тёте. Пришлось спасаться самой, отодвинувшись к стенке. В отместку я продолжила расчёсывать волосы. Конечно, это неуважение, но кто не уважает нас, не может рассчитывать на уважение от нас.
— Заявляю протест, Ваше Величество, — вдохновенно сказала тётя. — Права моей племянницы были нарушены.
— Не гневите Двуединого, донья, — усмехнулся король. — Вы лишены опекунства, поэтому я имею право распоряжаться будущим Эстефании.
— Не имеете, — неожиданно отрезала тётя.
— После того как она пыталась меня отравить? — он повернулся ко мне, и расчёска застыла у меня в руках. — Неужели вы не поделились с тётей, что вы натворили?
— Я даже не успела с ней поделиться тем, что вы мне сделали непристойное предложение, — не удержалась я, вызвав своими словами возмущённый «ах» от тёти. Правда, для меня осталось неясным, возмущалась она поведением короля или тем, что я об этом так спокойно упомянула. — Не успела я добраться до Фрумоны, как леди Хаго поступил приказ от вас явиться в столицу.
— У вас была целая дорога для рассказа.