«Лана, берегись!»
Крик, полный тревоги, наконец-то отрезвляет меня.
Хаос!
Поверхность океана приближается скорее, чем я рассчитывала. Я понимаю, что увлеклась. Предупреждение Иса запоздало — у меня слишком большая скорость, я не успеваю остановиться. Пытаюсь расправить крылья, но чудовищный поток встречного ветра чуть не ломает перепонки. Меня кувыркает, разворачивает. И я врезаюсь в воду, превратившуюся в гранитную стену.
«Солнце…»
В глазах темнеет. Крик Исхарда обрывается, звенит выше, в небе. На несколько мгновений я лишаюсь сознания.
Хаос!
Где верх, а где низ? Я, потеряв ориентацию, оглушено, бестолково бью крыльями, стараясь выбраться на поверхность. Вокруг меня кипит, пузырится мутный океан, возмущенный дерзким вторжением.
Все тело ноет, превратившись в огромный синяк. Странно, что я ничего не сломала. Горло неприятно саднит от соленой воды. Легкие начинают ощущать нехватку кислорода: чудовищный удар выбил из меня весь воздух. А жабры не выросли. Все-таки я дракон, а не морской змей.
Интересно, можно ли умереть в своем сне?
«Какая же ты бестолочь, жрица!»
Острые когти глубоко вонзаются в спину, бестактно тянут вверх, вытаскивая с глубины. Черный дракон легко поднимает меня над морем саженей на сто и бросает. Я выправляюсь, оборачиваюсь. Мой спаситель медленно парит над раздраженными волнами. Величественный. Совершенный. Истинный Повелитель Небес.
Исхард рассерженно кружит в отдалении, почему-то не спеша приближаться. Но ледяного дракона уже не существует для меня. Я вижу только оживший сгусток космической тьмы, не убоявшийся последовать за мной в морскую пучину. Ручейки воды, сбегающие по антрацитовой чешуе. Широкие кожистые крылья. Засасывающую бездну взгляда. Я чувствую мощные потоки магии, подчиняющиеся дракону. Непонятной. Пугающей. Притягательной. Запретной. Такой родной и близкой.
«Рик».
Я не знаю, как случилось подобное. Как смог взлететь изгой, лишенный силы. Для меня не имеет значения. Ведь я уже решила.
Рик, я отдам тебе весь мой мир. Непостоянство ветра. Ласковое тепло солнца. Разноцветный ковер земли. И спящую силу океана. Я подарю тебе ярость летней грозы. И нежность пушистых облаков. Домашний уют цветущих садов, дикую красоту девственных джунглей, веселую болтовню светлого березняка, угрюмое молчание старого леса. Я покажу тебе поля колосящейся пшеницы и упрямый росток, пробившийся сквозь камень. Трепетную лань, затаившегося тигра, поющего соловья.
Мой мир, наполненный светом, теплом и жизнью. Ты сохранишь его вместе со мной?
Обещаю. Я приму одиночество и холод твоего неба. Пустоту, в которой нет границ и запретов. Устрашающую свободой и бесконечностью выбора. Я не убоюсь ночи, растянувшейся на века. Ты паришь там, где не летают иные драконы, но я смогу подняться к тебе.
Ты позволишь мне забрать твою печаль?
Противоположности станут одним целым. Ночь и день. Полет и падение. Каждый вздох, каждый взмах крыла мы разделим на двоих.
Рик, ты останешься со мной до конца? В моем сне. В твоем сне. Нашем сне?..
И рябью по воде, дыханием ветра, красками, расцветившими небосклон, ко мне вернулся его ответ.
***
Я сладко улыбнулась, распахнула глаза, счастливо посмотрела вверх. Серые доски крыши сходились под углом, кое-где торчали гвозди, в паутине под коньком запуталась сухая трава. Я недоуменно моргнула: потолок явно находился ближе, когда я засыпала.
— Лана. Жрица, — неуверенно позвали меня.
Я приподнялась на локтях, вгляделась в лицо лежащего рядом дракона. Нахмурилась. Наблюдаемое мне не понравилось. У Рика в глазах стояла глухая тоска, как у человека, ставшего свидетелем чуда и осознающего, что чудо сотворилось не для него.
— Прости. Я испортил твою помолвку с Исхардом.
— Я выбрала, — твердо остановила я дракона. Сделала ударение на последнем слове. — Тебя!
Он попробовал возразить.
— Лана…
Я робко, боязливо коснулась губами его губ, заставляя слова исчезнуть. И через пару мгновений Рик ответил на поцелуй, сначала осторожно, словно не решаясь до конца поверить, затем требовательно и жадно, но мне понравилось. Тяжелая рука легла на плечи, обнимая, притягивая ближе…
— Тварь! Наглый пес! — дверь с грохотом распахнулась. На пороге возник эсса Иньлэрт. В злых ледяных глазах не сохранилось ни крупинки тепла. Губы судорожно скривились. — Сначала ты совратил, вынудил стать предательницей мою сестру! А теперь еще собираешься украсть невесту!
За спиной отвергнутого жениха маячило растерянно-испуганное лицо Алика. Друг не представлял, в какую сторону обернется сложившаяся ситуация, но заранее догадывался, что неожиданный поворот в ночных событиях не закончится ничем хорошим.