Ронард хмыкнул, что-то такое и с ним уже было.
— Я в том числе по этому вопросу. Собери утром всех свидетелей, кроме принца, встретимся у ректора. И пригласи мэтра Серенде.
— Заклинателя? — недоуменно переспросил Ксавия.
— Он, в первую очередь, менталист.
— Рон, ты уверен? Может, она сказала мне правду, а, может, и нет. Ты действительно хочешь ввязаться в это? Ну да, девчонка милая, дар необычный, но магии-то нет, что ей тут делать? Через неделю полугодовые экзамены, ее так и так не допустили бы к ним. Нет, я знаю, как ты порой бываешь помешан на своих расследованиях и вечных тайнах, но Аландес! Ты собираешься опровергнуть его слова?
— Я жду тебя утром, Никас.
Ронард не стал спорить с очевидными аргументами, а, как обычно, следовал своей интуиции. В конце концов, он не возглавлял бы отдел контроля, если бы думал, как все. А теперь самое время навестить племянника.
Помимо доступных каждому общежитий администрация предоставляла и платные апартаменты для «особых» студентов. Насколько Ронард знал, роскошные комнаты принца, немногим уступающие его покоям во дворце, были проплачены на три года вперед. Было бы даже странно, если бы способности принца «вдруг» оказались ниже его благосостояния.
Перед дверью его светлость замер на несколько секунд, склонив голову вбок. Из темноты коридора отделилась неслышная тень, охранник коротко поклонился, Шентия кивнул в ответ. Бдит, это хорошо.
Ронард вошел без стука и дверь оказалась не заперта. Две бутылки вина на столике, смазливая полураздетая девица на коленях высокородного студента. Да, кому-то закон не писан.
— Имя, — сухо обратился Шентия к девице.
— Алайя Баджия, — пролепетала та, впрочем, не сдвинувшись с колен.
— Вон, — сухо отрезал Ронард.
Девица резво соскользнула с принца, по пути поправляя откровенный вырез, и скрылась за дверью.
— Развлекаешься, племянник?
— Готовлюсь к экзаменам, дорогой дядюшка, — усмехнулся принц. — Частные уроки.
Ронард демонстративно вылил недопитую бутылку на ковер.
— Ты знаешь, что за один факт употребления вина отчисляют без разбирательств?
— Ой ладно… Ну расслабился немного. Будто папенька этим не грешит.
— Тебе, Аландес, до папеньки как до Альтанских гор на хромой козе.
— Так чем обязан, дядюшка? Я думал, ты отсюда с концами.
— Это мне решать. Как по-твоему, достоин ли ты, Аландес рес Данлавин, своего имени?
Наследный принц, опьяненный вином и очередной легкой постельной победой, рассмеялся.
— А кто оспорит мое имя, дорогой дядюшка? Уж не ты ли, незаконнорожденный?
Ронард проглотил оскорбление. Он с рождения знал, что формально не являлся сыном своего отца. Хоть Райсанера, его мать, и стала официальной фавориткой императора, но фамилию он носил рода матери. Нердес, старший сводный брат и действующий император, принял его как равного, возвысив, сделав своей правой рукой. А Аландес лишь разбалованный донельзя долгожданный ребенок.
— Зачем ты это сделал? Студентка была ни в чем не виновата.
— Э-ээ… а ты о ком? — наигранно произнес принц. — Тут, знаешь, их столько…
— Нит-Истр, — все еще держал себя в руках Ронард. — Ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю.
— А-аа, эта дурочка, — все еще храбрился наследник. — Так тебе, все-таки, дала? Так за нее волнуешься. Не поздно ли прискакал?
Ронард не стал применять магию, а поддался обычным, немыслимым для аристократии, инстинктам. Аландес, схваченный за горло, захрипел.
— Теперь слушай меня, щенок. Завтра я соберу преподавательский совет. Только из уважения к твоему отцу я не стану опровергать твои предыдущие показания. Ты видел только то, что тебе самому показалось, и в чем тебя убедила эта якобы «жертва», Вилария Цольдерс. Это избавит тебя от позора, а меня — от необходимости подвергать твои воспоминания менталистике прилюдно. Я в своем праве, и ты это знаешь. Твой ответ?
Аландес мелко затряс головой.
40.3. Возвращение?
Проснулась я рано и с тяжелой головой. Вроде и тепло в доме, а я постоянно мерзну. Беата, тем не менее, уже суетилась на кухне, гремела чашками, на печке что-то вкусно шкворчало.
— Проснулась уже? Вот и славно, позавтракаем да и поедете! — крикнула она, заслышав скрип ступенек подо мной.
— Куда поедете, кто поедете? — не поняла я. А зашла на кухню и поняла. Перед моими глазами предстала такая идиллия, что хоть картину пиши. За столом, уплетая яичницу с сосисками, вполне вольготно расположился арн Шентия, Беата разливала ароматный чай, пыхали жаром свежие булочки на столе. Быстро прогнав в голове вчерашний вечер, я вдруг с ужасом поняла, что не помню, как заснула. Но проснулась я одетая, а Беата не постеснялась бы снять с меня лишнее. Так что же это получается, арн Шентия тут всю ночь провел? И где же это он спал, позвольте узнать?! Видимо, все это настолько ясно отразилось на моем лице, что Шентия ответил сам.