— Это школа самбы, — догадался Диего. Кристел с восторгом смотрела на представление. — Они готовятся к карнавальному параду.
Танцоры и музыканты, найдя в обедающих благодарных зрителей, остановились, повернулись к ресторану и после драматической барабанной дроби начали новый номер. В воздухе мелькали ноги, руки и подброшенные цилиндры. Они перегородили дорогу по всей ширине, полностью застопорив движение. Если кто и торопится, придется об этом забыть! Появился толстенький полицейский, но вместо того, чтобы, как ожидала Кристел, предложить школе посторониться, он приложил ладонь к животу и принялся крутить бедрами.
Ритм завораживал, музыка, казалось, пронимала до костей. Собравшаяся снаружи толпа раскачивалась в такт. Дети выстукивали ритм на капотах заглохших автомобилей. Ноги Кристел начали двигаться помимо ее воли, а Диего барабанил пальцами по столу. Кто-то в ресторане начал отбивать ритм, ударяя ложкой по чашке, и вскоре все уже стучали кто чем — ложками по чашкам, вилками по тарелкам, ножами по бокалам. Кристел и Диего переглянулись.
— Магическое действо! — воскликнула она.
Диего взял ее руку в свою.
— Такое бывает лишь в Рио.
Она кивнула, ожидая, что будет дальше. Она полагала, что он выпустит руку, но вместо этого он лишь крепче сжал ее пальцы. Кристел хотела отнять руку, но потом передумала. Такое у всех праздничное настроение, так хорошо сидеть, взявшись за руки, и смотреть на представление школы самбы!
Что-то внутри у нее трепетало. Возможно, она покорялась горячему, бесшабашному духу этого города, а может, в ней заговорил романтик. Она редко и трудно влюблялась, всегда сомневаясь и мучаясь, но что мешает ей хоть на этот раз отбросить в сторону осторожность? Она давно уже взрослая, далеко от дома, в Бразилии ненадолго, так почему бы не забыть об условностях? Романтическое приключение ей не повредит, наоборот, взбодрит, ведь, если честно признаться, ее любовная жизнь оставляла желать лучшего.
Но прежде чем завести роман, надо найти подходящего партнера. Кого-нибудь лет тридцати с хвостиком. Чтобы челка темных волос спадала на лоб. С легкой синевой на скулах из-за щетины, которую приходится сбривать раз, а то и два в день. С мощными плечами, узкими бедрами, крепкими мускулами. И чтобы был умен, остроумен и умел постоять за себя. И еще…
— Браво! — раздался женский крик за ее спиной.
Кристел вернулась на землю. Танцоры начали новый, особенно бурный номер, но она уже не смотрела на них, не в силах отвести глаз от Диего. Она ведь перечислила все его достоинства! Эта caipirinha оказалась не просто убийственной смесью — она размягчает мозги!
— Где мой фотоаппарат? — засуетилась Кристел, выхватывая у него руку, и поспешно открыла сумку. — Такой идеальный случай пофотографировать.
Выскочив из ресторана, она попала в толпу фотографов-любителей и начала щелкать камерой. Она снимала несколько человек сразу, отдельных танцоров, цилиндр на жгуче-черных кудрях крупным планом. Когда же танцоры принялись раскланиваться, она отошла назад, чтобы снять всех вместе.
— Похоже, ты все успела, — заметил Диего, когда процессия двинулась дальше, и Кристел вернулась в ресторан.
Она радостно кивнула.
— Такие краски, блестящие костюмы обычно красиво получаются. Ты говорил, что мы идем на маскарад. Нам понадобятся костюмы?
— Есть выбор: или фрак и вечернее платье, или можешь одеться по теме маскарада, а в данном случае это бурные двадцатые. Во всяком случае, так задумано, — поправился Диего, — на самом же деле все одеваются, кто во что горазд, в соответствии с собственным настроением.
— А ты ни разу не был на маскараде?
Он отрицательно покачал головой.
— Никогда. Но я встретил двух школьных друзей, они теперь живут в Рио, мы пойдем с ними и их женами. Бал начинается около одиннадцати и продолжается до пяти утра или еще дольше…
— Ничего себе!
Диего усмехнулся.
— Тут требуется выдержка. Это один из самых роскошных балов. Там бывают всякие знаменитости с бразильского телевидения, рок-звезды и даже кое-кто из Голливуда. На сей раз, возможно, будет Билл Клифорд.
— Подумаешь! — презрительно фыркнула Кристел. Первый любовник в фильмах, этот блондин с ямочкой на подбородке, голубыми глазами и улыбкой с рекламы зубной пасты был идолом американских женщин. Недавно он получил «Оскара» за роль хитрого адвоката, хотя, по ее мнению, он играл самого себя, как, впрочем, и в остальных фильмах. — Я где-то читала, что у него вилла в Рио, — сказала она.