Не дойдя до дома несколько метров, почувствовал, как что-то с силой толкнуло его в ногу.
– А, это ты… – промолвил сталкер, потрепав по загривку огромную собаку. – Привет, бродяга.
Та радостно взвизгнула и принялась крутиться волчком. Сталкер осторожно положил ношу на землю и облегченно выпрямился, разминая затекшую спину. Собака тут же насторожилась, подозрительно принюхиваясь. Затем подбежала к валяющемуся на земле свертку. Шерсть на загривке зверюги встала дыбом, псина оскалилась и угрожающе зарычала.
– Не трогай! – повелительным тоном сказал сталкер. – Он свой.
На его голос отворилась дверь, в проеме показалась фигура. Хозяин дома свистнул собаке и подошел к путнику. В руках он держал керосиновую лампу, скудно освещавшую площадку перед домом.
– Не спится? – иронично спросил хозяин, здороваясь с гостем.
– Я не умею спать, ты же знаешь…
– Ну да, прости… Что это? – он кивнул на куль и вопросительно взглянул в лицо гостю, поглаживая длинную белую бороду.
– Открой…
Больше не задавая вопросов, хозяин подошел к поклаже, оказавшейся плащ-палаткой, в которую было завернуто тело. Развернув ее, нагнулся и посмотрел на окровавленное лицо лежавшего на земле паренька.
– Это кто?
– Он, – коротко бросил неизвестный.
– Ты не ошибся?
– Исключено.
– Но волосы…
– Это Зона пометила… Аномалией.
– Откуда принес?
– С Озера… – незнакомец закашлялся. – Еле успел. Опоздай я на полчаса – и все…
– Хорошо, поторопимся, – хозяин взялся двумя руками за края плащ-палатки. Незнакомец ухватился с другой стороны, и они осторожно понесли тело в дом. Парень застонал, не приходя в сознание.
Через несколько минут принесший раненого неизвестный вышел на улицу. Немного постоял на месте, словно принюхиваясь, и произнес:
– Вот и Всплеск. Заждался уже…
Поглубже натянув на голову капюшон, незнакомец зашагал по тропе, быстро растворившись в ночи.
В полутемную каморку, с трудом проникал солнечный свет, едва освещая скудное убранство. Обшарпанные стены, местами сохранившие следы штукатурки, тумба, на которой стояло наполовину заполненное ведро с водой, стул, старая ржавая койка в углу. Вот и все, чем могла похвастаться маленькая комнатушка.
На кровати лежал человек. Он бредил. Мокрое от пота лицо периодически искажала гримаса боли. Грудь ходила ходуном от частого, прерывистого дыхания. Сквозь плотно сжатые губы вырывались странные звуки. Из темноты сознания пробивалась старая песня:
Травмированный контузией мозг, словно старый кинопроектор, вытаскивал из глубин подсознания все новые и новые воспоминания…
Сумерки сгущались, постепенно скрывая силуэты медленно бредущих людей.
За спиной остался глубокий кратер высохшего озера. Слева возвышалась громадина мертвого завода. Дорога постепенно сужалась, поворачивая влево, открывая взору относительно прямой участок пути. Если бы не аномалии, хаотично разбросанные вокруг, его смело можно было бы назвать широким.
На Зону опускалась ночь. Люди нервничали. Никто не любил ходить в темноте. Риск попасть в аномалию или не заметить притаившуюся угрозу увеличивался в разы. Успокаивала мысль, что до базы оставалось всего ничего. Но одно обстоятельство, словно заноза, не давало покоя командиру и подчиненным.
Отряду предстояло пройти отрезок пути по узкой тропке, с обеих сторон которой шли цепи поросших густой растительностью холмов. В конце пути их ждал тоннель, являющийся условной границей Пустошей. Сам отрезок был небольшим, но в этом месте их было видно как на ладони. Капитан Черненко разделял чувства ребят, но сделать ничего не мог. Приказы не обсуждаются.
Запланированное на завтра возвращение на базу пришлось отменить. Неожиданно для всех по радио пришел приказ командира: «Группе срочно возвращаться, проведя по пути разведку завода близ высохшего озера и прилегающей территории».
Капитан пришел в недоумение, но оспаривать не стал. Полковник был человеком неглупым и просто так подобными приказами не разбрасывался. Собрав только что сменившихся с маршрутов бойцов, Черненко дал команду на выдвижение.
Шаг за шагом люди продолжали идти по покрытой трещинами и выбоинами дороге. Слышны были лишь звук шагов и редкое позвякивание амуниции. Левый ведомый замедлил шаг, одновременно снимая автомат с предохранителя. Краем глаза он уловил какое-то движение и теперь напряженно всматривался в сторону склона, пытаясь разобрать что-либо в кромешной тьме. Вышколенный квад тотчас остановился как вкопанный. Ведущий взглянул на подчиненного: