Давид вернулся в институт. Это далось мне нелегко. И хотя я знала, что он мерзавец, сердце обливалось кровью, когда видела его. Мужчина же делал вид, что я пустое место. Хотя бы не придирался и не провоцировал. Но что-то изменилось.
— Ангелина, задержись, — буквально приказал он. Я тяжело вздохнула, но осталась.
— В чем дело, Давид Анатольевич? — сухо поинтересовалась я. Давид подошел ближе, и у меня закружилась голова от запаха его парфюма.
— Как ты? Выглядишь не очень, — участливо заметил он.
— Просто прекрасно. Это все?
— Ангелина, я понимаю, что мы плохо расстались и…
— Что??? — перебила я, — Плохо расстались??? Ты использовал меня в своих целях, а потом выбросил как ненужную вещь! Даже без капли сожаления. Ты играл на моих чувствах, а теперь живешь, радуешься…
— Я не радуюсь, — вставил он, но я будто не слышала. Расшатанные нервы, плюс беременность, привели к тому, что молчать у меня желания не было. Хотя умнее было бы просто уйти.
— А теперь, я из-за тебя страдаю, меняю в корне свою жизнь, да еще и не знаю, как признаться матери, что залетела от человека, который хотел разрушить нашу семью! — выпалила я. Глаза Давида расширились от удивления.
— Ты беременна? От меня?? — переспросил он.
— Нет, блин, от святого духа! — огрызнулась я. Мужчина был сражен новостью.
— Хм…Я готов оплатить расходы, на необходимую процедуру, — после паузы сказал он.
— На какую процедуру?
— Ты ведь не собираешься рожать? Послушай, девочка, я не признаю ребенка и он мне не нужен! — прямо ответил Давид. Уставившись на него, я пыталась понять, чем он меня зацепил. Он же идиот! Но почему же сердце сжимается от боли? Почему вспоминаю его ласковое «малыш», маленькие сюрпризы, и пытаюсь не думать о том, какие на самом деле цели он преследовал?
— Пошел ты! — выплюнула я и выбежала из аудитории. Мне срочно нужно было на воздух. А еще, мне необходимо с кем-то поговорить…
Подъехав к зданию, где располагалась фирма мамы — я долго не решалась войти. Уговаривала себя, что надо было позвонить, или написать смс. Но это был порыв. Мне было жизненно необходимо ее увидеть. Стоять можно долго, а толку? Переборов себя, вошла. По коридорам ходили люди, многое меня знали, приветливо улыбались.
— У себя? — поинтересовалась я у маминой секретарши.
— Здравствуй Линочка. Да, конечно. Сказать, что ты пришла? — поинтересовалась женщина…Черт, я даже не помнила, как ее зовут, хотя та обращалась ко мне очень по-доброму.
— Я сама.
Постучала в дверь, и, услышав «войдите», собралась с духом. Мама копалась в бумагах. Подняла голову и, увидев меня, выронила все, что было в руках. Я тут же бросилась собирать упавшие листки. Руки задрожали, в глазах появились слезы. Смотреть на маму — не могла. Было стыдно. Теплое прикосновение к моей руке и меня прорвало:
— Мамочка прости меня, пожалуйста!!! — бросилась ее обнимать, — Я самая настоящая идиотка!!! Мне очень-очень стыдно, — сквозь рыдания, бормотала я извинения. Мама ласково гладила меня по спине.
— Тише, моя девочка, не плач. Я давно тебя простила. Ты просто ошиблась. Все имеют право на ошибку. Успокойся, милая, — мама как всегда очень добра. Словно не я наговорила ей кучу гадостей, угрожала сдать ее отцу, оскорбляла. Мне потребовалось время, чтобы успокоиться. Мама не торопила.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — не стала тянуть я, как только слезы подсохли. Мама спокойно смотрела на меня.
— Я беременна.
Никогда не задумывалась о том, как буду сообщать такое родителям. И сейчас, глядя в застывшее лицо мама — испытала страх.
— От…
— Да. И он хочет, что бы я сделала аборт, — не знаю, почему добавила про это. Наверное, хотела обозначить позицию мужчины.
— А ты чего хочешь? — спросила мама.
— Я не хочу этого ребенка, — честно ответила я, — Но, есть обстоятельства…
И я рассказала маме все как есть. Про возможные осложнения, про свои страхи, про отсутствие чувств к той жизни, что уже растет внутри меня. Не стала ничего скрывать. Мне нужно было выговориться. Мама слушала, не перебивая. Мы сели на маленький диванчик, а я продолжала говорить, боясь, что если замолчу, мама будет ругаться. Смешно. Никогда не боялась, а здесь…