-И ты это называешь легче? – возмутилась я, освобождаясь от рук Айда. – Да я там чуть коньки не отбросила, а магия всё равно не слушается.
-Так ли это? – засмеялся Айд и продолжил более серьезно: - Закрой глаза, почувствуй в себе силу. Она-река, течёт по твоим венам вместе с кровью, попытайся увидеть её и понять какая она из себя: как выглядит, чего хочет. Все воспринимают магическую силу как должное, но никто не задумывается о том, что она может быть самостоятельной. И когда ты узнаешь её поближе, станешь доверять ей, магия обязательно откликнется на твой призыв.
Закрыв глаза, подставив лицо под утихший ветер, я попыталась заглянуть в себя, внутрь своей души. И увидела. Я смотрела на себя со стороны, всё тело опутали разноцветные нити и пульсировали ровным светом. А ведь вправду похоже на реку, протекающую по этим магическим венам. Где-то она спокойная, а где-то бурлила. Эта сила фей, и теперь я знала, что во мне нет и капли от Лилит, её демонической силы, которая разлилась бы чернильным пятном. Спокойствие и умиротворение окутывало словно пуховым одеяло, и, открыв глаза, я с улыбкой смотрела на горизонт, выпустив крылья.
-Я фея, - радостно выдохнула, раскинув руки.
С кончиков пальцев сорвались радужные искры, я чувствовала их, как продолжение себя самой. Они столпом взмыли над волнами, вращаясь в воронке небольшого урагана и из него, сверкая матовым белым светом, прямо в руку скользнула «Святая смерть». Дракон вспыхнул бронзой, и катана померкла.
-Даже не знаю, как тебя отблагодарить, - пробормотала я, оборачиваясь, но Айд исчез. – Так и быть, - хмыкнула я, - подумаю над твоим предложением дракон.
Что такое любовь? Существует ли она? Или любовь, как прочная верёвка, сплетена из чувств-ниточек, где и привязанность, и влечение, и благодарность, и нежность, и доверие? Возможно, ранее я искала её из-за одиночества и непонимания своих желаний, из-за того, что чувствовала себя неполноценной. Но когда магия стала моим продолжением, моей сутью – я увидела всё кристально чётко со стороны. Всё это время я бежала не в ту сторону, удаляясь от родного края и семьи, которая всегда принимала меня со всеми недостатками и поддерживала. И я пообещала себе, что обязательно наверстаю упущенное, вернусь и скажу, как же сильно я люблю их и как же я соскучилась.
Окрыленная новыми ощущениями, я приближалась к дому, не замечая, как галька впивается острыми краями в босые ноги. Гостиная меня встретила тишиной и прохладой. Куда-то делись Берил и Ирсс, Дем и та девушка, Айд. Я стояла в пустой комнате, пытаясь понять, что произошло, и не заметила летящую черную дымку со стороны. Не успела пикнуть, она накрыла меня, оглушив.
17
Нет ничего хуже, чем проснуться с головной болью и тошнотой. Хотя я явно преувеличила. Нет ничего хуже, чем проснуться со всей этой прелестью распятой и прикованной к холодному камню. Словно лягушка для препарирования меня связали, чтобы я не сделала и малейшего движения, и даже голову зафиксировали в одном положении.
Когда муть сошла с глаз, в поле зрения попали прикованные к стене цепями из аритона Рю, Берил и Демиар. Все были без сознания с кровавыми рваными ранами на телах, похожие на кривые полосы. Не знаю, как я не потеряла от такого зрелища рассудок, но от души оторвался огромный кусок и растворился, оставив после себя жуткий холод и понимание, что наша дорога жизни подходит к тупику или обрыву. Безысходность. Она липкими щупальцами оплела все мысли, сбившиеся в стайку, и отравляла каждую из них. Неужели вот так всё и закончится? Только достигнув мечты и реальной возможности вернуться домой, я снова попала в очередную передрягу.
Демиар пошевелился, поморщился от боли, но он смог открыть глаза. Не смотря на прилипшие к лицу волосы, Дем отыскал меня взглядом и хрипло позвал по имени. Хоть в памяти до сих пор было свежо болезненное воспоминание, но я смогла приободряюще улыбнуться, не в силах вымолвить и одного слова, да и грязный подвал не располагал к продуктивному разговору.
-Очнулась, - с нескрываемым презрением ко мне подошла Азиза.
Белый балахон сменило красное платье, а черная грива волос блестящей волной спадала на плечи и грудь. О, как оказался прав наглый наг, когда писал мне в последней записке, чтобы я держалась подальше от леди в красном. Ему стоило обозначить кто же эта загадочная дама, но видимо, он сам не знал её на столько хорошо. А невероятное исцеление немоты никак не задело меня и не удивило. Я потеряла эти бесценные качества или просто устала от них.
В руках у демоницы блеснул нож с гравировкой черного солнца. Оно сверкнуло перед моими глазами и потухло, превращаясь в черную смазанную кляксу, явив остриё ножа прямо у меня под носом.