Девушка на мгновение задумалась, провела своим язычком по губкам.
— Значит так. Вечером мы все, кроме господина Мюррея, сидели в баре, отмечали успешный выход из Гипера. К концу вечеринки, русский начал говорить мне двусмысленные комплименты. Он был явно не в моем вкусе — самоуверенный, красивый самец. Поэтому, сославшись на усталость, я решила уйти. Со мной поднялся и господин Пуаро, которому темп опустошения бара, заданный русским и ариаднским атташе был явно не по плечу.
— Вас не пытался провожать господин Гурский?
— Он сразу понял, что ему ничего не обломится. Кстати, поэтому, он так, наверное, и ведет себя со мной.
— Как?
— Нагловато, на грани хамства.
— Вернемся к тому вечеру мисс Марпл.
— Вместе с господином Пуаро мы вошли в жилой отсек. Там, у открытых дверей своей каюты, стоял господин Мюррей. Мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим каютам.
— Когда вы заходили в свою каюту, господин Мюррей продолжал оставаться в общем коридоре?
— Не знаю. Я привыкла, что мужчины мне смотрят вслед, а не наоборот, — девушка чуть заметно свела лопатки, отчего ее грудь сразу показала все великолепие пятого размера.
— Что было дальше?
— Около восьми утра, по общекорабельному звонку, я вышла из каюты и пошла на завтрак в кают-компанию. На выходе из жилого отсека меня обогнал робот господина Мюррея. А когда я дошла до кают-компании, то увидела там вас, господина Пуаро и робота господина Мюррея. Вот, в принципе, и все.
— Вам, больше нечего сказать следствию?
— Увы.
— Мисс Марпл, ваши показания будут тщательно проверенны. И если выяснится, что вы что-либо утаили от следствия, используя полномочия, данные мне Землей…
— Капитан, и не стыдно угрожать женщине, красивой женщине? — неуловимое встряхивание головой и водопад соломенно-желтых волос облил плечи женщины.
— Я не угрожаю, я предупреждаю.
— Я поняла. Ради Высшей Безопасности Земли, я, капитан Шерлок Холмс… и так далее… Эту формулу десятки раз произносили в фильмах супермены. Капитан, мне больше нечего сказать.
7 часов 40 минут до расчетного времени посадки «Гермеса» в космопорт «Независимый», планета Ариадна.
— Господин Бонд, Вы являетесь гражданином Ариадны, к тому же дипломатической персоной, поэтому вы вправе отказаться отвечать на задаваемые мной вопросы и требовать следователя Интерпола.
— Ну зачем же, — высокий, атлетического сложения, черноволосый мужчина, с красиво вылепленным аристократическим лицом, дружески улыбнулся Холмсу. — Я всегда рад помочь Земле решать ее проблемы, — улыбка стала еще шире.
— Господин Бонд, с какой целью вы прибываете на Ариадну. Ведь срок ваших полномочий в Совете Объединенных Планет еще не закончился.
— Меня вызвал Генеральный Министр.
— Господин Бонд, потрудитесь вспомнить, что вы делали с десяти вечера восьмого числа, до девяти утра девятого числа.
— Весь вечер восьмого числа я был в компании господ Пуаро, Гурского и очаровательной мисс Марпл. Примерно в полдвенадцатого ночи мисс Марпл и Пуаро отправились спать. А примерно в час ночи бар покинул и я.
— И куда вы направились.
— В библиотеку.
— В час ночи?
— По вашему логичней в час ночи с русским пить пиво? Захотелось посмотреть фильм.
— Какой?
— «Глубокая глотка», — Бонд извиняющимся движением развел руки, — на меня алкоголь всегда возбуждающе действует.
— Потом?
— Примерно в полчетвертого я отправился спать в свою каюту, где меня и обнаружил ваш молодой помощник.
— Вам больше нечего сказать?
— К сожалению, нечего.
— Что ж, можете идти, господин Бонд.
Атташе упруго встал с кресла и уже на выходе из кают-компании добавил, демонстративно взглянув на часы:
— Через семь часов мы будем на Ариадне, и тогда вам окажут помощь лучшие сыщики нашей планеты.
— Спасибо, господин Бонд, за ваше участие.
— Не за что, господин капитан.
6 часов 40 минут до расчетного времени посадки «Гермеса» в космопорт «Независимый», планета Ариадна.
— Ватсон, распечатка по работе электронных замков готова?
— Да, сэр.
— Так. И что же мы имеем. Каюта А1. Первый раз замок сработал в девятнадцать тридцать четыре. Открывали изнутри. Значится, господин Бонд, отправился в бар. Второй раз замок сработал в три тридцать семь. Господин Бонд после «Глубокой глотки» вернулся в каюту. Третье срабатывание в восемь пятьдесят семь — это он открыл тебе. Что имеем по библиотеке? Первое открытие в час десять. Снаружи. Второе — в три двадцать восемь. Изнутри. Как показал наш электронный доктор Айболит, Мориарти убили примерно в два-полтретьего ночи. Значит у господина Бонда алиби. Он в это время возбуждался другим.