Заметив внимательный взгляд юноши, мнимый ученый обратился к нему:
- Медоносны ли пчелы твоего батюшки, друг мой?
- Милостью Храмна, не жалуемся, - с готовностью ответил. Асгвайр. Начало беседе было положено, и он отважился спросить: - Не в обиду будь сказано, куда ты держишь путь отсюда, почтенный? Наверное, в Галирад, на праздник?
Волкодав уже вытащил из заплечного мешка небольшую чашку, покрошил в нее хлеба, рыбы, тыквы и творога и залил все сывороткой - для Мыша. При этих словах Асгвайра он мысленно пробежал в уме все сольвеннские праздники и удивился, не припомнив подходящего. Эврих, видимо, подумал о том же.
- Прости мое невежество, отпрыск славного батюшки, - медленно проговорил аррант. - Я давно не бывал в здешних местах. Какому празднику нынче радуются в сольвеннской державе?
- Ну как же! - в свою очередь удивился Асгвайр. - Государыня кнесинка подарила государю наследницу. Неужели ты не слыхал?
Эврих, не утерпев, оглянулся на Волкодава.
- Я действительно давно не бывал здесь, - сказал он затем. - Больше двух лет. Когда я прошлый раз приезжал в Галирад, городом правил кнес Глузд Несмеянович, и он, к несчастью, был вдов. Как раз тогда он выдавал замуж дочь, но она, сколь я знаю, так и не доехала до жениха... пропала где-то в горах. Это было большое горе. Возможно ли, чтобы кнесинка Елень...
- Да нет! - тряхнул головой Асгвайр, так что за плечами мотнулся длинный хвост русых волос, связанных шнурком на затылке. - Храмну было угодно, чтобы государыня Елень Глуздовна так и не возвратилась. Глузд Несмеянович, храни его наши и сольвеннские Боги, по-прежнему вождь и правит мудро и справедливо. Только теперь он снова женился, и жена родила ему девчонку. То есть мы, сегваны, считаем, что лучше бы мальчишку, но по их Правде женщина тоже может наследовать...
Боязливая застенчивость понемногу оставляла его, он разговорился и был очень рад, что может чем-то удивить бывалых путешественников.
- Сколько я помню, кнес много зим скорбел по жене, - сказал Эврих задумчиво. - Кто же та, что сумела так счастливо утолить его скорбь?
- Она родом вельхинка, - ответил Асгвайр. - Вельхи, они и так гордые, а теперь вовсе зазнаются. Особенно ключинские, - слышал, может, это те, что на Сивуре живут. Теперешняя государыня раньше была воительницей и служила кнесинке Елень, когда ту везли к жениху. Я слышал, она вправду здорово дерется и спуску никому не дает. Она сражалась у Трех Холмов и еще потом, когда сопровождала дочь кнеса. Люди говорят, она ничего не боится. Еще говорят, будто она очень красивая, хотя и черноволосая. Ее зовут Эртдн, дочь Мохты Быстрых Ног. Забавные имена у этих вельхов, правда?
Волкодав невольно отвернулся, пряча глаза. Он понял, о ком шла речь, сразу, как только услышал, что новая кнесинка была родом из вельхов. Эртан!.. Венн вспомнил гордую голову в короне черных кудрей, бесстрашный взгляд серых глаз, маленькие руки, легко управлявшиеся и с тяжелым мечом, и с поводьями стремительной колесницы... Полуобнаженное, залитое кровью тело и длинный нож, торчавший у левой груди... Госпожа кнесинка Эртан определенно найдет, о чем рассказать маленькой дочери, когда та подрастет и захочет стать воительницей, как мать.
- Как люди зовут девочку? - неожиданно для себя самого спросил он Асгвайра. И услышал в ответ:
- Любимой. По первой жене государя. Эврих заговорщицки воздел палец, потом порылся в кожаной сумке, вытащил глиняную бутылочку и налил понемногу в три кружки:
- Да продлят Боги Небесной Горы дни доброго кнеса и молодой кнесинки и да оградят Они безгрешную малышку от всякого зла!
Асгвайр искренне присоединился. Они выпили по глотку чудесного виноградного вина, привезенного с родины Эвриха. Ласковый жар тотчас разбежался внутри, помогая отвлечься от забот и насладиться беседой.
- Так ты, почтенный ученый, в Галирад направляешься? - снова спросил Асгвайр.
- Нет, - ответил аррант. - Мы теперь через горы, в Нарлак.
Волкодав про себя только покривился. И что за нужда была вот так вываливать чужому парню свои истинные намерения?.. Нарвешься на разбойного подсыла, а то вовсе на дурной глаз! Эврих, однако, был воспитан иначе. За что время от времени и платился.
А у Асгвайра уже разгорелись глаза:
- В Нарлак!.. Значит, не ошибся отец, и вы в самом деле друзья тем семерым?..
- Каким семерым?..
Асгвайр стал рассказывать о похождениях семерки наемников, наведшей страху на соседа-сыродела и его трусливых подпасков.
- Вот это люди!.. - восхищенно смаковал он драку с работниками. - Таким никто не указ! Захотели - и взяли, что приглянулось! Так всегда поступают герои. Пастухов было двенадцать, но они разбежались, как крысы!
Все то, что самого Браноха приводило в ужас и возмущение, у его младшего сына вызывало восторг. Волкодав заподозрил, что у мальчика были крепкие нелады с кем-то из упомянутых пастухов и что выяснение отношений вряд ли обходилось без ссадин.
- Как я понял, среди той семерки были сегваны, - продолжал Асгвайр. Наши, островные. Значит, не все еще к земле приросли, не у всех вместо крови такая вот сыворотка потекла...
Волкодав сказал ему:
- Жалко, что они проходили не через ваш двор. Он-то слишком хорошо знал, что наемники вполне могли не только слопать корову и разметать ульи, но еще и начать ловить за волосы пригожих сестренок Асгвайра. Однако тот не заметил насмешки.
- Ты прав: жалко! - вздохнул юный сорвиголова. - Я попросился бы с ними! Что мне здесь, дома? Я четвертый сын у отца. Я надеюсь, Храмн в Своей мудрости еще долго не станет призывать нашего батюшку, но дойдет ведь когда-нибудь и до наследства! И что мне достанется? Рой, вылетевший из улья?.. Вот уж спасибо. А наемники... Им щедро платит тот, к кому они нанимаются. И еще они берут добычу. Что взял оружием, то и твое, ни на кого не надо оглядываться! Их все девушки любят! А если они погибают, то погибают в бою, с мечами в руках, и Длиннобородый берет их на небо, сражаться и пировать в Дружинном Чертоге!
Волкодав про себя полагал, что сегванский Небесный Вождь таких вот наемников если куда и отправлял, то разве в чернейшую преисподнюю, клацать зубами на вековечном морозе. Какому Богу любезны насильники и убийцы?..