— Я и не обиделся, мой мастер. — Рейнольд слегка поклонился. — Я и сам бы хотел видеть здесь сплошных юных дарований. Но мы имеем то, что имеем.
— Это так, — согласился Рем.
Вторая волна тем временем заканчивала стрельбу. Лучший результат в ней оказался хуже на несколько очков. Зато средний — чуть выше.
Третья и четвертая мало чем отличалась от предыдущих. В конце сержанты быстро подвели итог. Двадцать «неудачников» оказались зачисленными первыми в гвардию короля.
Как правило, новые гвардейцы начинали с пехотинцев, но говорят, что Грегор приказал награждать лучших из них полной амуницией для конного рыцаря. О подобной карьере — встать в строй рядом с сыновьями дворянских родов — мало кто из мечников позволил бы себе даже мечтать.
Пришло время болтов. Для состязания очевидным выбором стали пехотные арбалеты. И снова четыре группы, на сей раз по сорок пять стрелков.
Из арбалетов все стреляли на удивление ровно. Лучшие результаты, как и средние, были даже чуть выше, и, главное, самые низкие не так уж и отставали от самых лучших. Даже худший стрелок выбил больше ста десяти очков.
— Хороший мастер их учил, я вижу?
— Да, мастер-мечник. Очень хороший. К сожалению, он смог потратить с нами всего сезон. Возвращается обратно на восточную границу. Но результаты его обучения вы видите.
— Вижу, — кивнул Рем.
Сержанты внизу о чем-то спорили, никак не приходя к общему решению при подсчете результатов.
— Что там? — спросил Рем.
Рейнольд молча махнул рукой, подзывая одного из сержантов к трибуне.
Сержант, продолжая что-то говорить остальным, пошел в их сторону.
— Не знаю, — с ходу начал сержант. — У худшего — сто двенадцать. Еще человек десять от ста тринадцати до ста двадцати. Проблема в том, что потом все выбили так кучно, что их уже сложно отсеивать. Сразу трое оказались на грани — сто двадцать четыре очка. И кого из них отправлять в гвардию, а кого на турнир мечников, правилами не оговорено.
— Может быть, мастер-мечник примет решение? — улыбнулся Рейнольд.
— Да вы из меня еще и судью здесь собираетесь сделать? — усмехнулся в ответ Рем. — Допустите до соревнований всех троих… Нет, лучше допустите до соревнований всю десятку. Пусть соревнуются сто семьдесят. Все они умеют пользоваться арбалетами, а остальное неважно.
— Как угодно мастеру, — поклонился сержант с поля и пошел объявлять результаты.
К боям с холодным оружием оказались допущены сто семьдесят воинов, что внесло некоторую сумятицу в давно разработанную сержантами систему. Но они что-то поменяли, и бои начались.
— Мечи по-прежнему деревянные, — просветил Рема Рейнольд. — Но еще прошлой осенью нам привезли некоторое количество очень хорошего дерева, которое на востоке зовут каменным. Оно очень прочное и достаточно тяжелое. Так что неплохо заменяет на тренировках настоящее оружие. Настолько неплохо, что за лето у нас было немало травм.
— Настоящее оружие не даете?
— Нет. Если честно, мастер-мечник, я не считаю никого из этого набора достаточно готовым, чтобы давать ему настоящее оружие на турнире. В пылу любой может увлечься, а воинов, умеющих контролировать свои удары столь хорошо, чтобы и победить, и не поранить соперника, среди них единицы.
— Пока можно не рисковать, лучше не рисковать, — согласился Рем.
— Первые четыре десятки, мастер-мечник, — показал сержант на арену.
За каждой десяткой следили сразу несколько сержантов. Условный укол, условный порез жизненно важных частей тела — и ты проигрывал бой. Условный порез руки — и ты должен был продолжать бой только со «здоровой» рукой, если мог.
Двадцать одновременных боев — этого было более чем достаточно для зрителей. На трибунах начался гвалт. Кто-то поддерживал своих знакомых, кто-то воинов из своей провинции. Кто-то просто кричал в экстазе, когда соревнующимся удавалось провести сложный прием или неожиданно закончить поединок.
Арена опустела через минуту после первого гонга. Бои на мечах, даже на деревянных, даже всего лишь на соревновании — короткие. Особенно если это бои тренированных воинов. Одна промашка — и ты проиграл. Противник сильнее тебя по мастерству, тебе даже кажется, что ты не совершил ни одной ошибки, — но ты опять уже проиграл. Ты решил ринуться в бой, поставив все лишь на одну успешную атаку, и ты снова — либо проиграл, либо победил. Ты попробовал поосторожничать, уйти в глухую оборону, не атаковать, чтобы не совершать ошибок, — и тут же получил несколько серьезных порезов руки, обычно у запястья, что опять же делало тебя проигравшим.