Татьяна, не моргнув глазом, наливает директору «чай». Поблагодарив ее, он вдыхает ароматный напиток и улыбается, негласно принимая правила игры. Какой занятный персонаж. Как минимум должен был отчитать нас, но вместо этого поднимает свою чашку и торжественно произносит:
— С началом учебного года, надеюсь, сработаемся!
— Мы в этом не сомневаемся, — отвечает за всех Татьяна.
Леденев еще раз окидывает нас лукавым взглядом, залпом допивает вино и, попрощавшись, уходит.
— Ну вот, я же вам говорила, нормальный мужик, — смеюсь.
Все предельно ясно. Он хотел произвести хорошее впечатление, и у него это получилось.
— Подозрительно это все, — не соглашается Ольга. — Такие подачки от нового начальства ничем хорошим не кончатся.
— Да ладно, Оль, расслабься, — отмахивается Алена. — Нормальный мужик.
— Нет, все равно не нравится он мне.
— Ты слишком заморачиваешься! — констатирует Таня. — Ладно, давайте допивать и по домам, еще надо подготовиться к завтрашнему дню. Трудовые будни — это вам не шутки.
Глава 11 Елена
Секретарь провожает меня в кабинет адвоката. Любовь Геннадьевна звонила мне рано утром и попросила подъехать, как только смогу. После работы сразу сюда. Очень надеюсь, что новости у нее хорошие.
В кабинете тишина. Маковецкая, как и в прошлый раз, сидит в своем кресле, как на троне, и мерно покачивается. Холодные, голубые глаза внимательно изучают меня, а я ее. Пытаюсь уловить подвох, но тщетно. На ее лице не отражается, ни единой эмоции.
— По телефону вы сказали, что есть какая-то информация... — напоминаю о цели своего визита.
— Да, присаживайтесь. —Любовь Геннадьевна кивает на свободный стул, откидывается на спинку и барабанит пальцами по столу.
— Все в порядке? — Мне опять становится не по себе. Предчувствие с новой силой грызет меня. А после разговора с Дмитрием тем более. Инстинктивно жду какой-то гадости или подставы.
— Да. — Ярко-красные губы адвоката дергаются в подобии улыбки. — Почему вы спрашиваете?
— Не знаю, — неопределенно пожимаю плечами и киваю на ее руку. — Вы нервничаете.
— Не обращайте внимания, — рефлекторно поправляет и без того зализанные в строгий пучок волосы и поднимается на ноги. — Может, чаю?
— Воды, если можно, — невольно начинаю раздражаться.
Маковецкая выходит из кабинета и возвращается через минуту со стаканом воды.
— Так что вы хотели мне сообщить?
Получается резче, чем хотела. Но вся эта тягомотина мне совсем не нравится. Что происходит? Отпиваю несколько жадных глотков и инстинктивно оттягиваю ворот платья. Что-то мне нехорошо. А еще очень душно.
Любовь Геннадьевна доходит до окна, разворачивается ко мне лицом и складывает руки на груди.
— Я встречалась с вашим мужем и обсудила вопрос предстоящего развода.
Внутренне напрягаюсь и сжимаю руки в кулаки так, что ногти болезненно впиваются в кожу. Это немного приводит в чувство.
— Что он вам сказал? — выдавливаю из себя и смотрю в одну точку. Не могу думать об Илье. До сих пор больно и обидно. Рана в душе не затягивается и кровоточит. Закусываю губу, чтобы не поддаться эмоциям и беру себя в руки.
— В общем, по результатам нашей беседы, я составила мировое соглашение. — Она возвращается к столу, находит нужный документ и протягивает мне. — Убедительно вас прошу внимательно прочитать, все обдумать и принять его. Поверьте, до суда лучше не доводить.
Немного опешив, читаю сухие строчки, пока не добираюсь до условий.
— Вы серьезно? — недоуменно поднимаю глаза на Маковецкую. — Здесь написано, что мой сын должен остаться с отцом.
Не верю своим глазам. В горле пересыхает. Залпом осушаю оставшуюся воду.
— Увы... — Она лишь разводит руки в стороны и сокрушенно качает головой.
— Я не буду это подписывать, — решительно откидываю от себя документ.
— У вас нет шансов, — хмыкает Любовь Геннадьевна и возвращается за свой стол.
— Почему? Ведь вы говорили...
— Я ошибалась, — перебивает она меня. — Ваш муж настроен очень решительно. Против него у вас нет ни единого козыря.
— У меня есть достойная работа, жилье, пусть и съемное, — перечисляю торопливо весомые, на мой взгляд, аргументы. — Не понимаю, почему я должна отказываться от своего ребенка?
— Пока у вас все это есть... — философски замечает адвокат, а у меня по позвоночнику ползут колючие мурашки.
— Вы мне угрожаете? — пораженно шепчу и инстинктивно хватаюсь за горло. Воздуха не хватает, дышать становится все тяжелее. Хочется сбежать отсюда, как можно быстрее.
— Я? — Любовь Геннадьевна удивленно округляет глаза. — Нет. Но ваш муж...