Покончив с закуской, Лаура пошла наверх переодеться в наряд, который Кирк нашел столь красивым, когда они вместе ужинали. Подкрасив глаза чуть ярче, чем обычно, и уложив волосы, Лаура побежала вниз накрывать стол. Открыв бутылку «Бордо» заранее, чтобы вино успело «подышать», она зажгла камин в гостиной. Как раз в это время в дверь позвонили.
Медленно подходя к двери, Лаура видела себя как бы со стороны. Она играла роль благородной дамы, холодной светской женщины. Сегодня ей предстоит вернуть по крайней мере уважение мужа, а может быть, удастся сделать и большее. Сегодня она должна навек похоронить в себе этого несчастного скребущегося зверька, который почти целиком сумел завладеть существом прежней Лауры.
— Прекрасно. Ты быстро прибыл. Наверное, ехал на «феррари», — поприветствовала пришедшего Лаура.
— Честно говоря, нет. Представляешь, она снова в ремонте.
— Это, конечно, плохо, но вовсе не удивительно. Разве я не говорила тебе: «Не покупай скоростную машину для города, где пятьдесят миль — потолок».
Легкий упрек дружески настроенного человека, вот и все.
— Знаю, знаю. Эта машина принесла одни проблемы. Мне следовало бы прислушиваться к твоим советам.
— Быстрые мужчины и горячие женщины доведут тебя до беды. — В голосе ее не было ни желчи, ни упрека. — Почему бы нам не выпить перед ужином? Мясо вот-вот будет готово. Чувствуй себя как дома.
— Что тебе налить? То же, что обычно? — спросил он.
— Нет, немного водки со льдом. В тонике слишком много калорий.
— По-моему, тебе нет необходимости следить за количеством поглощенных калорий.
— Но мне нравится моя новая стройная теперь фигура, и мне бы хотелось ее сохранить.
Закончив хлопоты на кухне, Лаура присоединилась к Джиму в гостиной, и они оба сели у огня. Она, однако, решила не садиться рядом на кушетку, устроившись в большом кресле лицом к бывшему мужу. Пора говорить прямо.
— Джим, я понимаю, ты сейчас гадаешь, что заставило меня тебя пригласить. Спасибо за то, что решился прийти. Мне приятно твое доверие, несмотря на мое странное поведение в последние несколько месяцев.
— Конечно же, я верю тебе, Лаура.
— Как тебе нравится снова оказаться дома? Ты его все еще любишь?
— Ты знаешь, что я всегда любил этот дом. Именно я настоял на его покупке, если помнишь.
— Совершенно верно. Так вот: я его ненавижу. Я его никогда не любила и никогда не полюблю. Я хочу, чтобы ты его взял себе. Я говорю это искренне, от всего сердца.
— Где ты собираешься жить?
— Кирк Хаммонд обещал подыскать мне маленький домик в Лонг-Бич. Возле моря. Так вот суть моего предложения в том, что ты покупаешь мне коттедж. Мы имеем равные права на этот дом и все, что тут находится. Я знаю, скопили мы не так уж много, мы оба не умеем копить деньги. Ты даешь мне столько, чтобы я могла жить достойно, не работая, в течение ближайших пяти лет. За это время я найду способ самой зарабатывать себе на жизнь, а может быть, даже выйду замуж… Мне бы хотелось выйти замуж снова, потому что я не хочу служить тебе вечным укором или до бесконечности сидеть на твоей шее.
Джим пристально посмотрел на жену:
— Лаура, для чего ты это делаешь? Какие у тебя мотивы?
— Мотивы? Что за злобные предположения?
— Прости. Мне не хотелось, чтобы ты истолковала мои слова превратно. Я просто здорово удивлен, вот и все. Мой адвокат готовил меня к тому, что предстоит долгая битва.
— Вот его мотивы понятны. Если мы сами все быстро уладим, ему не удастся сорвать большой куш. Подозреваю, что прежде, чем ехать ко мне, ты с ним созвонился, не так ли?
— Ты права.
— И он советовал тебе не ехать.
— Да.
Джим старался не смотреть на нее.
— Но ты все равно приехал. Почему?
— Потому что я все еще доверяю тебе больше, чем кому-нибудь другому. Я тебя знаю давно. Ты добрая, честная, порядочная женщина, и мне горько, оттого что я причинил тебе боль.
Джим уткнулся взглядом в бокал. Лаура смотрела на него, и чем дольше наблюдала за ним, тем меньше оставалось в душе злости. Ей хотелось обнять и приласкать его, но она понимала, что не должна этого делать, если хочет завоевать его уважение.
— Я сама себя наказала, Джим. Я позволила себе стать жертвой. Я наслаждалась ролью мученицы, а это чертовски глупо. Мне тоже есть чего стыдиться, и не меньше, чем тебе.
Джим взглянул Лауре в глаза:
— Я не могу поверить, что говорю сейчас с той самой женщиной, с которой прожил столько лет.
— Но я не та, слава Богу! Теперь я узнала себя намного лучше. Всю жизнь я чего-то боялась. Я и сейчас боюсь, но зато сейчас я умею справляться со страхом.