Личный лифт тихо заскользил на полностью принадлежавший ей двенадцатый этаж. Швейцар вставил ключ в панель лифта, и дверь открылась. В нескольких словах он объяснил ей действие различных систем защиты, но Пич запуталась в обилии кнопок и цифровых комбинаций.
— Увы, я не в силах сразу разобраться во всем этом. Вы не могли бы просто запереть меня на ночь? Утром, на свежую голову, вы мне все объясните еще раз.
— Разумеется, миссис Малони. Внизу постоянно находятся трое дежурных. В каждой комнате имеется красная кнопка — кнопка тревоги. Вам достаточно просто нажать на нее, если вдруг понадобится помощь. Спокойной ночи. И добро пожаловать домой.
Пич включила свет. Вот оно, воплощение ее первого крупного самостоятельного решения! Да благословит Господь этот дом! Пусть здесь ей сопутствует удача. Пич искренне верила, что на новом месте жизнь ее станет веселее. Именно поэтому она торопила Хораса с покупкой этих апартаментов. Однако за время отдыха в Италии уверенности в том, что перемена места жительства может серьезно изменить ее жизнь, поубавилось. И появились сомнения.
Но вот сейчас она на пороге нового. Это первый купленный ею дом. Пич уже исполнилось сорок пять, и она успела пожить во многих домах, но эту ночь она проведет в первом по-настоящему своем доме. Доме, купленном на свои деньги. И здесь ее никто не ждал. Ни муж, ни дети, ни слуги. Только Пич, и больше никого.
— И еще ты, Винни. Иди ко мне, давай посмотрим, что это такое…
Пич опустила маленькую собачку на пол и обвела взглядом окружавшее ее великолепие. Она, безусловно, надеялась на нечто неординарное, и увиденное не обмануло ее ожиданий. Паркет из светлого полированного дерева был инкрустирован красным так, что затемненные участки складывались в стилизованный орнамент из хорошо узнаваемых персиков. Пич опустилась на колени, любуясь великолепной работой мастера, и погладила теплое дерево, словно желая на ощупь почувствовать красоту, радовавшую глаз.
Она обвела взглядом стены теплого бежевого оттенка, тяжелые, изысканно простые бра из стекла. Ни стульев, ни табуретов. В холле было пусто, если не считать великолепной работы Моне: балерина в полный рост с опущенным долу взглядом. Фигура была выполнена из полированной меди и подсвечивалась тремя точечными источниками света, что создавало незабываемое драматическое впечатление. Пич подошла к скульптуре, которую купил для нее Дрейк, и обняла танцовщицу за металлические плечи, щекой прижавшись к ее волосам…
Память о Дрейке Малони, который был ее мужем на протяжении двадцати шести лет и оставил этот мир в возрасте семидесяти одного года, заполонила комнату. Все эти годы он был ее любовником, ее защитником, отцом ее детей, ее постоянным компаньоном и, наконец, центром всей ее жизни. Сможет ли Пич без него жить? Горло сдавили сдерживаемые рыдания.
— Не надо слез, — прошептала она, — не надо сегодня, ведь это первая ночь в моем новом доме, в моей новой жизни…
Пич подняла голову и принялась осматривать свои владения. Она шла медленно, задерживая взгляд на каждой детали. Да благословит Господь Мэгги Хаммонд! Каждая последующая комната еще красивее предыдущей. Мэгги одела дом в любимые цвета хозяйки — персиково-бежевый и коричневый оттенка какао: спокойно, мягко, умиротворенно. Мэгги решила отказаться от обоев, чтобы не возникало диссонанса с бесценными картинами из коллекции, которую Дрейк и Пич собирали не для выгодного вложения денег, а, как говорится, для души.
Объятая горем после похорон Дрейка, Пич решила оставить большой дом в Бел-Эйр как можно скорее. Последние пять лет, которые Дрейк провел в инвалидной коляске, были не самыми счастливыми в их жизни.
Во время его болезни Пич любовно ухаживала за мужем, стараясь вернуть ему хоть отчасти ту энергию и мужество, с какими на протяжении стольких лет супружества он защищал ее от жизненных невзгод. Когда она поняла, что Дрейк хочет умереть, то почувствовала, что не сможет жить в их доме после его смерти. Это был его дом, только его…
И теперь, когда нет больше рядом с ней сильного, умного Дрейка, она должна строить собственную жизнь заново, на новом месте, где не так сильно будет ощущаться его доминирующее влияние.
Теперь у Пич был свой дом, и она его уже полюбила. Мэгги Хаммонд оказалась просто гениальной, и Пич была горда тем, что выбрала именно ее. Мэгги оказалась не просто великолепным дизайнером, а волшебницей. Она превосходно знала свое дело, а абсолютное доверие нанимательницы побудило выложиться ее на все сто. Пич захотела поблагодарить ее прямо сейчас, но звонить было слишком поздно.