Колян не ответил, он напряженно ждал.
Дождался. Звук отпираемого замка. Первого, затем второго.
Колян прищурился, выставил челюсть, чтобы казаться еще круче, и, когда дверь открылась, наставил короткое рыло ствола на отпершего ее мужчину.
- На... - и тут выпяченная челюсть у Колява отвалилась, а глаза поехали на лоб.
В шаге от него, держась одной рукой за дверь, стоял... Спортсмен!
- Ы-ы... - промычал Колян в полной растерянности.
Ласковин тоже был слегка удивлен, увидев старого знакомца. Но, в отличие от последнего, страха не испытал. А на неожиданность отреагировал привычно: перехватив кисть с оружием - нырок вниз, с линии огня (Колян нажал на спуск - но выстрела не последовало: гнездо оказалось пустым), Ласковин вывернул кисть вверх и наружу и, распрямившись, врезал давнему знакомцу локтем в челюсть.
Колян свалился.
Леха, оскалив черные зубы, шагнул вперед, полоснул заточкой... и получил пяткой в измученную печень.
Два очка.
Малява в драку вступать не стал. Собственно, его уже не было в подъезде. Молодости сопутствует быстрота.
Ласковин оглядел успокоившуюся парочку, нахмурился. Похоже, Вадим был прав, говоря: поищи среди своих. Корвет? Гришавин? Но почему явные шестерки?
Андрей подобрал револьвер и заточку, прислушался.
Тихо. Только из квартиры слышно, как напевает Наташа. Девочка ничего не заметила, это хорошо.
Андрей закрыл дверь.
- Ната, - спросил он. - Ты дома будешь?
- Вечером на работу пойду, - перестав петь, ответила девушка. - Мне заниматься надо, сам сказал! Поменяли счетчик?
- Нет, - Андрей усмехнулся. - У тебя новый.
Колян очухался первым и, поднявшись, уставился на закрытую дверь. Револьвера не было. Ну, это ясно. Колян обтрогал себя руками: челюсть ныла, а так... легко отделался. Посмотрел на вырубившегося Леху.
"Верный кореш,-подумал.-А где этот?"
Малява отсутствовал.
- Сучара! - зло процедил Колян и поднял бессознательного Барабана. Весил тот - всего ничего. До машины донести - мелочь. Если только этот егливый козел Малява не рванул на его тачке. "Прикизжу!" - с ненавистью подумал Колян и поволок брата наружу.
Машина стояла на месте. Злости у Коляна поубавилось. Все же кентяра - не полный засранец.
Он сбросил Барабана на сиденье, достал из-под коврика коробочку. В ней снаряженный шприц.
"Лучшее лекарство, братан", - подумал он, закатывая Лехе рукав и сдавливая тощую руку, чтобы обозначить исколотые вены...
Малява не угнал Колянов "жигуль" вовсе не потому, что решил оставить его для подельников. Дело в том, что он так и не добрался до "восьмерки".
Выскочив из подъезда, Малява натолкнулся на четверых мужчин, непринужденно беседующих и не пожелавших посторониться, когда такой крутой мэн, как Малява, сваливает с места преступления.
Малява отпихнул одного... и получил ногой под зад.
Возмущенный, он забыл даже о грозном Ласковине. Повернулся с перекошенным от ярости лицом... Мужики загоготали.
- Йог вашу мать! - зарычал Малява и полез за ножом, который предпочитал всяким газовым штучкам. Сейчас...
Мужчины перестали смеяться.
- Что сказал? - с характерным акцентом спросил один из них.
"Бля буду, -с опозданием сообразил Малява. -Черные!" А хоть бы и красные!
- Йог твою мать! - Малява выхватил нож и поиграл в воздухе, припустив длинный загиб по фене о "черножопых пидорах". Отчасти он рассчитывал на Коляна и авторитет "тобольцев". Но Колян валялся в отключке, а четверка мигом взяла его в оборот. Нож полетел на асфальт, а через секунду в ту же лужу плюхнулся и сам Малява. Свернувшись и прикрыв голову, он как мог уворачивался от пинков.
"Попинают и уйдут", - надеялся он. Пинали его далеко не в первый раз, и пока обходилось. Главное, голову и яйца беречь.
Но оскорбленные "черные" пинками не удовлетворились. Побитый Малява был загружен на кожаное сиденье "вольво".
- Какой сран! - ругался его сосед слева. - Такой хороший куртка порезал! и в сердцах треснул Маляву по уху.
Сосед справа что-то проговорил по-своему, Малява не понял, "черные" заржали.
На всякий случай Малява втянул голову в плечи.
- Вай, не сердыс! - воскликнул сосед справа. - Будешь харош, мы - тоже харош. Бить - нет. Лубыт - да! - и похлопал Маляву по ободранной щеке.
Да, Малявин день, начавшийся с мыслей о гребле, ей и закончился. Но совсем не так, как рассчитывал выпускник спецучилища для несовершеннолетних правонарушителей.
Впрочем, ему даже повезло. Его отпустили. - Пачему тощий такой? - вопросил на прощание тот, чья куртка пострадала от Малявиного ножа. - Плохо кушаешь, э? Давай хорошо кушай, чтоб попка толстый был. Тогда прыхады, дарагой, да?
"У суки, - скрипел зубами Малява, трясясь в троллейбусе. - Скоро узнаете, как "тобольца" опетушить!"
Глава десятая
ВЕЧЕРОМ ЛАСКОВИН ПРИВЕЗ привез Наташу домой. И еще раз позвонил Потмакову. И опять никто не взял трубку.
- Что-то там с телефоном, - сказал он Наташе. - Завтра заеду, если успею. А хочешь, вместе поедем, вечерком?
- Давай, - согласилась девушка. - А можем и сегодня. Или поздно уже?
- Завтра вставать рано, - ответил Андрей. - Так что завтра и заедем.
С утра Ласковин намеревался заглянуть к Корвету. Если парней послал он, пусть скажет: почему? Если не он.. тогда кто их послал? Судя по всему, встреча с ним, Ласковиным, для "тобольца" Коляна оказалась сюрпризом.
- Наезд, говоришь? - по широкой физиономии Корвета трудно было судить, как он воспринял заявление Ласковина. - Нет, это не мои, если ты об этом. А что, проблемы?
- Так, проблемки, - небрежно отозвался Андрей.
Если "тобольцам" желательно его прихлопнуть, проще всего сделать это прямо сейчас. По крайней мере, так им может показаться.
Но раз впустили его, даже не обыскав, и сейчас рыжий главарь спокойно беседует с Андреем тет-а-тет, тезис о его причастности к нападению выглядел сомнительно.
Андрей поерзал в кресле.
- Неудобно? - осведомился Корвет.
Удобно. Слишком удобно. Насчет "раз" не встанешь. Зато, хоть это и не предусмотрено модельером, можно без проблем уйти кувырком назад с опрокидыванием, глядишь, креслице и от пули защитит. "Если ворвутся сзади, размышлял Ласковин, - выстрел в компьютер (отвлекающий эффект), кувырок, и из-под прикрытия, глядишь, удастся положить пару-тройку..."
- О чем задумался? - спросил Корвет, похрустев пальцами.
- О жизни, - ответил Ласковин. - А что, такой коренастый, низенький больше у вас не работает?
- Это который?
Ласковин попытался вспомнить кличку (ведь слышал!), но не сумел.
- А еще один, тощий, с головой, как ночной горшок, нет?
- Нет, - Корвет покачал головой. - Может, померещилось тебе. Спортсмен?
Ноздри Ласковина слегка расширились, а губы сжались в прямую линию.
- Лучше бы тебе так не шутить, - произнес он после небольшой паузы.
Глаза рыжего сузились:
- Лучше бы тебе не забывать, кто тебя с крюка снял! - Корвет со стуком уронил на стол кулаки. - Ты передо мной вдолгу, Спортсмен!
Ласковин сунул руку за пазуху (Корвет даже глазом не моргнул!) и грохнул на стол отнятый револьвер. И заточку.
- Тоже - мерещится? - спросил он. Корвет взял револьвер, привычно большим пальцем крутанул барабан: заряжен - и бросил в ящик стола.
Туда же смахнул и заточку.
- Ладно, - пообещал он. - Разберусь. Есть хорошая работа, Спортсмен. Ты как?
- Сейчас я занят! - отрезал Ласковин.
- Честный бизнес, - продолжал Корвет, - для решительного человека, вроде тебя. Большие деньги. И еще большие премиальные! - Уговаривая, лидер "тобольцев" очень внимательно следил за реакцией Ласковина. - Сразу квартиру тебе дам. Машину возьмешь классную, не какие-нибудь "Жигули", - он подмигнул, - в качестве аванса. А от тебя потребуется ерунда - двум-трем уродам мозги вправить.
- Долги вышибать? - брезгливо спросил Ласковин.
- Спортсмен! - укоризненно произнес Корвет, поднимая брови. - Разве мы друг друга не знаем? Я же сказал: честный бизнес. Для честного парня. Честного и умелого. Есть люди, которые этого слова не понимают и не уважают тех, кто заслуживает уважения. Вспомни Крепленого, Спортсмен! Разве без него всем нам не стало легче? - Корвет снова подмигнул. - И не один он был. Крепленый, сам знаешь. - Лидер "тобольцев" двинул ящиком стола, так что револьвер внутри загремел. - Эта работа как раз для тебя, поверь мне! И поддержка...