Сегодня литературный мир как никогда широко открыт для смелых экспериментов. Мы переживаем золотую эру, когда фэнтези, научная фантастика, историческая драма, хоррор, готика и мистика становятся мейнстримом. Не исключение и эротика. Люди больше не скрывают своих пристрастий, если речь заходит об эротических романах, доказательством тому служат «Пятьдесят оттенков серого». И вот я замечаю, как трилогия «Красавицы» — несмотря на свой немалый накал — тоже переходит в разряд мейнстрима.
Историю Красавицы продолжать не буду, точку в ней я поставила. Хотя могла бы написать еще что-нибудь, потому как в плане эротических фантазий и экспериментов остаются недосказанности. Герои-рабы могли бы бесконечно наслаждаться любимыми играми. Если бы я писала трилогию сегодня, то рассмотрела бы вопрос куда глубже, сохранив при этом напряжение.
Людям стало много проще обсуждать свои предпочтения в кино и книгах. Они раскрепощеннее, смелее, больше не стесняются. Все знают, что женщины — существа не менее расположенные к сексу, чем мужчины. Как и мужчинам, им нравится читать эротические романы. Люди не боятся фантазировать, ломать стереотипы, и это чудесно.
С ранних лет Принц знал историю Спящей Красавицы: девочкой она укололась о веретено, и сила проклятия обрекла ее вместе с родителями — Королем и Королевой — и со всей свитой заснуть беспробудным сном.
Историю Принц знал, однако не верил в нее, пока не ступил во двор Замка.
Неверие еще теплилось в нем, даже когда он увидел скелеты предшественников — других принцев, погибших в кустах хищных роз. Вот они, эти несчастные, сразу поверили в сказку и с верой в сердце пришли в Замок. Принц же хотел воочию убедиться в правдивости слухов.
Забыв об осторожности, под гнетом траура по усопшему отцу и строгой материнской опеки, он вырубил розы под самый корень. Он не собирался тут погибать. Он жаждал победы.
Переступая через кости проигравших в борьбе с проклятием, Принц вошел в Большой зал. Солнце поднялось, и стебли роз, что оплетали стены Замка, пали. Через высокие окна в зал столбиками лился свет, в котором танцевали пылинки.
За длинным столом сидела дворцовая свита: спящие мужчины и женщины; их румяные лица обмякли и заросли паутиной.
Принц от удивления даже слегка раскрыл рот: слуги спали стоя, привалившись к стенам, одежда на них давно истлела и обратилась в лохмотья.
Так значит, легенда не врала, и где-то в сердце Замка дожидается спасения Красавица!.. Воодушевленный Принц отправился на ее поиски.
Он нашел ее в самой высокой башне. Переступив через спящих на полу горничных, вдыхая затхлый воздух, Принц встал на пороге спальни.
Соломенные волосы Красавицы покоились на зеленом бархате постели, а под складками одежды проступали округлые формы созревшей молодой женщины.
Принц распахнул разбитые окна, впуская в комнату солнечный свет, подошел к Спящей Красавице и шумно вздохнул, коснувшись ее щеки, зубов промеж раскрытых губ и нежных век. Лицо Красавицы он нашел идеальным.
Подол вышитого платья так глубоко запал между ног Красавицы, что Принц отчетливо заметил очертания ее лона. Тогда он обнажил меч — тот самый, которым прорубился через хищные кусты — и осторожно распорол обветшавшую ткань лифа, а вслед за ним — и юбку.
Раздвинув края платья, он осмотрел Красавицу: соски и губы розовели; волосы на лобке, темно-желтые, туго вились, тогда как локоны, что отросли до самых бедер, были прямые.
Отрезав рукава платья, Принц очень бережно приподнял Красавицу над кроватью, чтобы убрать из-под нее наряд. Под весом волос ее голова откинулась назад, и ротик приоткрылся чуточку шире.
Принц отложил меч и снял броню. Потом снова поднял Красавицу на руки: левой он держал ее за плечи, правую пропустил ей между ног, так что большой палец лег на лоно.
Красавица не издала ни звука, но по ее виду стало ясно, что прикосновение она чувствует даже сквозь наведенный сон. Девушка уронила голову Принцу на грудь; между ног у нее выступила горячая влага. Вновь уложив Красавицу на кровать, Принц помял сначала одну ее грудь, потом вторую, затем нежно припал губами к соскам.