Архан отступил от своего коллеги, заняв место рядом с Ранисом позади принца. Торм встал на колени согласно ритуалу. Он низко опустил голову и сделал надрез на ключ-руне, находящейся на шее сзади, после чего протянул кинжал Ренану.
- Зир сказал, что тебе не станут удалять язык, — проговорил принц, принимая кинжал. — Это так?
- Да, господин, — хрипло ответил все еще ожидавший парень.
- Ты жалеешь? Ненавидишь меня? Прости, что тяну время, но потом будешь говорить не ты, а заклятье.
- Я не жалею господин. Я надеюсь. Надеюсь, что, если хорошо послужу тебе, однажды…
Торм не договорил.
- Хорошо, — кивнул Ренан, надрезав ладонь и капая кровью в надрез на ключ-руне своей новой Тени.
Принц не стал никак комментировать его слова. Он прекрасно понял, что тот надеется, как и Зиргрин, однажды освободиться. Но Ренан не мог быть уверен в том, что сможет себе позволить так поступить, потому предпочел промолчать.
- Когда прибудем в Рузмин, я найду для тебя рабыню. Прости, Тень, но тебе придется подождать. Сам видишь мою ситуацию.
- Да, господин.
Парень тяжело дышал, пытаясь разобраться в переменах, навязанных заклинанием.
- Тебе полагаются сутки привыкания, — заметил Зиргрин. — Пошли со мной, пока не сорвался.
Торм обернулся к Ренану, но тот лишь махнул рукой.
- Ступай. Я полностью доверяю Зиру в этом вопросе. Если он считает, что так надо, то так надо.
- Отлично, — оскалился архан, после чего внезапным ударом по груди остановил сердце своего нового коллеги. Тот, конечно, попытался среагировать, но куда ему до рефлексов рептилии? Зиргрин взвалил Тень Ренана себе на плечо и растворился в воздухе.
Появились они во дворе особняка, все еще принадлежавшего бывшему куратору Зиргрина, хоть тот уже в нем и не жил. Сбросив бездыханное тело на землю, он залил парню в рот исцеляющее зелье, после чего новым ударом запустил замершее сердце. Торм резко сел, громко закашлявшись.
- Какого… Где мы? Ты…
- Прости, я не могу перемещать живых, так что пришлось тебя временно умертвить. Мы в столице. Иди, прогуляйся, можешь зарезать пару бандитов или темных магов. Спусти пар, или сорвешься.
- Понял. Назад… Тем же способом?
- Ага, — заявил Зиргрин.
Тот лишь тихо выругался в ответ, после чего нырнул под землю, а Зиргрин спокойно вошел в особняк.
В центре гостиной сидела красивая девушка в пышном белом платье. Она нежно перебирала струны на альварской арфе. К своему стыду, Зиргрин, хоть и обещал вернуть ей инструмент, утерянный во время их с Ренаном побега, так этого и не сделал. Судя по тому, что арфа та же самая, ее, вероятно, выкрал из королевской сокровищницы Липучка.
Мика божественно пела. Ее хрустальный голос разносился по особняку, завораживая своим звучанием. В какой-то момент девушка заметила стоявшего и молча слушавшего ее Зиргрина, прекратив петь. Отставив арфу, она подскочила к Зиргрину и крепко его обняла.
- Господин!
- Ну какой я тебе господин? — бережно приобнял девушку в ответ архан. — Ты ведь давно уже свободная.
- Я так волновалась о тебе. Ты ушел, пообещав скоро вернуться, но прошло три года…
- Знаю, милая. Просто не мог прийти.
- Кто там, солнце мое? — послышался голос Липучки с верхнего этажа, а Мика из-за того, как ее назвали перед Зиргрином, залилась ярким румянцем.
- Липучка, дуй сюда, разговор есть!
- Зург? — удивленно воскликнул сын пирата, в тот же миг перемахнув через поручень лестницы и спрыгнув прямо со второго этажа. Однако, увидев заплаканную Мику в объятиях архана, он на мгновение оторопел, после чего на его лице проявились следы борьбы с эмоциями. — Тебя долго не было, — сухо проговорил он.
- Ого, кажется, вы двое нашли общий язык. Вот только не нужно ревновать, Тим. Мика мне — как родная сестра, за которую я любого порву. Так что убери с лица это деланное безразличие, все равно оно у тебя не получилось.
- Зург, ты себе не изменяешь, — выдохнул Липучка.
- Расслабься, у меня пять десятков жен, куда мне еще одну?
- Сколько? — обомлел парень, пытаясь себе все это представить. — Ничего себе! Вот, значит, как ты три года провел.
- Господин, у тебя правда пятьдесят жен? — округлила свои очаровательные глазки Мика.
- Что поделать, я оказался последним из своего клана. Старейшины навязали, чтобы популяцию восстановить.
- Даже не знаю, сочувствовать тебе, или завидовать, — проворчал Липучка, решивший, наконец, подойти к другу.
Парни пожали руки, после чего Мика взялась накрывать на стол, выбирая лучшее сырое мясо, которое было на кухне, для Зиргрина.