- Деват – нет, - кивнул Асмар. – Но Феникс – мог.
- Я не понимаю, - хлопнула ресничками Мерси. – Разве деваты и фениксы – это не два названия жителей Лазури?
- И это еще раз доказывает, как мало ты знаешь о собственном происхождении, - ласково улыбнулся эмир. – Деваты населяют Лазурь, но лишь некоторые из них владеют даром создавать удачу. Не просто просить милости у Источника и купаться в его благодати, но, пропуская его свет через себя, становиться его частью. Знаешь, Окайя, когда рождается новый Феникс, на небе загорается звезда. Потому что сама природа празднует приход в мир такого могущественного создателя. Только у Фениксов имеется двусторонняя связь с Источником – вы питаете его, а он – вас. К сожалению, Фениксы появляются на свет очень редко, но они не слишком хорошо скрывают свой дар, а потому их весьма просто опознать.
Мерси слушала, опустив ресницы, чтобы Асмар случайно не увидел, в какой момент ее сердце вновь сделало кульбит.
«На небе загорается звезда…»
Кто же раньше уже говорил ей эти слова?!
- Ты – Феникс, Окайя, - подался вперед Асмар. – Творец удачи. Но, кроме того, в тебе течет кровь нечисти, а потому ты сможешь проникнуть в Огненный мир и призвать Источник оттуда. Ты, и никто другой!
Девушка подняла удивленные глаза:
- Зачем бы я стала это делать?
- Чтобы свергнуть демонов!
- Но вы только что сказали, что хотите изгнать их с Земли, - нахмурилась она, и эмир фыркнул, недовольный, что девчонка цепляется к словам вместо того, чтобы слушать и запоминать:
- Это лишь первый шаг: освободить людей, захватив Землю. Но разве мы остановимся на этом? Разве мы можем позволить себе остановиться?!
- Почему бы и нет? – пожала плечами Мерси. Она не была готова к тому, что Асмар в своих захватнических планах польстится на мир демонов. Не то, чтобы нечисть ей было жаль больше, чем людей, но… - Что нам даст победа в Огненном мире? Разве деваты смогут там жить?
- А кто говорил о том, чтобы куда-то переселяться?! – воскликнул эмир. – Мы уничтожим нечисть, разорим их земли, отнимем все, что когда-то они забрали у нас! Мы пройдем по их домам всадниками Смерти и заставим понять, каково это - видеть, как гибнет их мир!
Мерси тряхнула головой, сбрасывая вуаль и тяжелое украшение из драгоценных камней, удерживающее ее в нужном положении:
- Вы хотите уничтожить целый мир лишь для того, чтобы отомстить?!
- Да что ты знаешь о мести, девчонка?! – взревел Асмар, на мгновение забывая, что пока запретил себе ее пугать. Но Мерси этого возгласа было достаточно, чтобы сперва прижать ладони к губам, а потом поднять на эмира не менее гневный, чем был в тот миг у него самого, взгляд:
- Я знаю, - прошипела она, - что Лазурь лежит в песках по вине ваших предков. Вы не смогли справиться с Источником, и демоны не имеют к этому никакого отношения. Вы, деваты, не сумели договориться с собственными соседями, начали войну, которую были не в силах закончить, и именно вы уничтожили свой мир!
Ей не стоило этого говорить. Да и на самом деле разве это было тем, что она хотела сказать? Нет! «Думайте о том, как вернуть величие и жизнь Лазури прежде чем нападать на иные миры!» - вот, что вертелось у нее на языке. Почему же прозвучало все совсем не так?!
Эмир медленно поднялся с кресла с таким взбешенным видом, словно Мерси только что плюнула ему в лицо. Со своего места сирена слышала, как трутся друг о друга белые зубы, видела, как играет венка на шее Асмара, слышала, как хрустят костяшками его сжатые в кулаки пальцы, и у нее просто не хватило сил ждать, когда он приблизиться. Подпрыгнув на ноги, она шарахнулась в сторону и случайно задела рукой большую фарфоровую тарель. С глухим звуком, она полетела со стола, и деваты замерли, глядя как сотня рунных камней сначала взмывает к потолку, а потом с громким стуком осыпается на пол. Но прежде чем последний камень коснулся мраморных плит, один, очень знакомый, приковал к себе взгляд Мерси. Наклонившись, девушка подобрала его: небольшой, плоский, с широкой трещиной посередине.
- Да как ты смеешь ставить под сомнения мои слова?! – грозно начал Асмар, словно и не замечая ее странного поведения. – Ты, воспитанная нечистью, ничтожная, жалкая…
- Что написано на руне? – перебила Мерси таким тоном, что он захлебнулся потоком брани. Не дождавшись ответа, девушка скосила на него глаза и рыкнула сквозь зубы. – Отвечай!
Видимо, что-то было в ее взгляде, что Асмар не сумел воспротивиться. Или не захотел, потому что уже в ту секунду в глубине ярких синих глаз пылал огонь Лазури:
- Имя демона, с которым был заключен контракт.
- Что написано на этой руне?! – положила Мерси камень на раскрытую ладонь.
- Сэйтерат, - коротко бросил эмир, и сирена пошатнулась от этого слова:
- Сёя…
Внезапно все стало ясно как никогда. Не было никакого демона-хозяина. Был только он, Асмар. Он убил ее родителей, он приказал Сёя заключить контракт с Кеем, именно от него дед прятал внучку столько долгих лет. Черт подери, все это время разгадка была рядом, лежала в чаше с камнями! Мерси столько раз проходила мимо, сидела рядом и даже не удосужилась приглядеться поближе! Ведь такую же руну она оставила на могиле дворецкого несколько месяцев назад. Конечно, сейчас она просто не могла ее не узнать!
- Ты…!!! – не помня себя от ярости, закричала девушка. – Ты убийца! Ты уничтожил все, что мне было дорого, растоптал мою жизнь! И ты еще хочешь, чтобы я в чем-то тебе помогала?! Да я скорее…
Договорить Асмар ей не дал. Он приблизился очень быстро и бесшумно, словно летел над землей, размахнулся и отвесил сирене такую пощечину, что она упала на диван.
- Смирение, Окайя! – гневно проревел он. – Вот, что делает честь женщине Лазури. Смирение и покорность!
Но в ответ, вместо ожидаемых извинений или плача, раздался смех. Он звучал все громче и громче, пока не перерос в настоящий хохот. Вцепившись ногтями в обивку дивана, Мерси ничком лежала на подушках и смеялась, весело, дерзко, бесстрашно. А потом повернула к Асмару перекошенное лицо и медленно сползла на пол. Поднялась на ноги, небрежным движением перебросила за спину растрепавшуюся косу и, не переставая хохотать, вперилась в эмира безумным истеричным взглядом.
То, чего боялась Ширин, произошло.
Плотина прорвалась.
- Что с тобой, девочка? – отпрянул эмир. Впервые, глядя на Мерси, ему стало не по себе. И только тогда он вспомнил о четырех Сестрах Смерти, и о том, что они тоже были Фениксами. Ведь кое-чего он не рассказал Окайя, нечто, что обрело ценность, кажется, лишь сейчас и что казалось таким незначительным еще несколько минут назад: имея сильнейшую связь с Источником, творя удачу по собственному желанию, Фениксы были необычайно ценными и талантливыми существами. Но подобная сила порой застилала разум, позволяла увериться в собственной непобедимости и со временем влияла на восприятие мира, а следом за ним – и на принимаемые решения. Кто-то, как Рейвар, противостоял искушению, оставался верен себе и своим принципам. Но были и те, кто переставал видеть ценность в обычной жизни, кто начинал упиваться собственным могуществом. Кто сходил с ума, отдаваясь ему до последней капли. И лишь сейчас, глядя в полоумное лицо Мерси, Асмар подумал о том, какую на самом деле силу он привел в Касдагар. И о том, что дружить с ней стоило, быть может, вовсе не для того, чтобы она бросалась в атаку по его приказу, а чтобы только она не бросилась однажды на кормящую ее руку.
- Окайя! – дрогнувшим голосом позвал он. – Прекрати немедленно!
Губы Мерси изогнулись в оскале.
- Я предупреждаю тебя, Окайя!! – еще громче крикнул эмир. А в ответ девушка вытянула к нему руку и сделала шаг. Один шаг, но Асмару показалось, что тонкие пальцы вот-вот сомкнутся на его шее. Возможно, это действительно было так. Но скорее всего, в смятении и страхе, эмир не понял, что только что испытал на себе магию сирены. Он увидел то, что хотела показать Мерси и ощутил по ее приказу именно то, что она велела ему ощутить. Как два года назад девушка заставляла нечисть плакать от счастья, слушая ее пение, так и сейчас она затмила Асмару разум, оставив там лишь панику, боль и понимание абсолютной безысходности.