Мне же такого случая не представится. Моё право выстрела свершится здесь, в больничной палате. В дверь заглянул сын, оглядел комнату, кровать, тумбочку с пистолетом, встретился глазами со мной, понимающе кивнул и скрылся. 21 год, а всё понимает, мужчина, бросил занятия в университете, приехал. Дочь не пришла, дома готовится. На ней теперь останется всё.
Перевожу взгляд на жену. Спит. Есть ещё время. Пока она спит, она отдыхает. Не стоит торопить минуты. Какая коварная штука время. Мы никогда не ценим часы, минуты, секунды. Казалось, нам отмеряна вечность. Я, безбожник, пьяница и поэт по всем канонам должен был уйти раньше её, оставив о себе воспоминания. А судьбе угодно усадить меня у её кровати с пистолетом в руках.
Болезнь свалилась на неё лет пять назад. Врачи одни, врачи другие и третьи. Хоть десятые — болезнь не излечима и съела ей изнутри. За что? Почему? Ответа нет, и не будет. Библейский Иов пострадал из-за обычного спора высших на небе. Из-за чего умирает моя жена? Каждая секунда её пребывания здесь наполнена болью. Она отдыхает лишь во сне, накачанная обезболивающими без меры. Сердце обычного человека давно бы остановилось, а её всё стучит и стучит. Зачем? Для чего? Чью волю она исполняет? И сил её уже нет выносить боль. Она сама попросила принести в больницу револьвер. Я понимаю её и не могу отказать. У самого как-то три дня болели зубы. О! А она с болью больше года.
Тянусь за револьвером. Впервые оружие не будоражит кровь. Медлю, пока она спит, боли нет. Ещё, ещё чуть-чуть поспи. Не буду обрывать вот так. А вдруг тебе снится что-то хорошее. Например, как мы впервые прошлись рука об руку? Был май, запах черёмухи дурманил. Выпускной класс, экзамены. Потом три года моих мотыляний и опять встреча под цветущей черёмухой. Из школьного платья ты выросла и надела каблуки. Я был пьян и весел. А ты терпела меня дурака и даже давала шарить по своим грудям. А потом, спустя много лет, помнишь, я приревновал тебя к начальнику, после какого-то вашего корпоративчика, и даже хватался за этот же самый револьвер. Слава богу, что тогда я был настолько пьян и стакан, собственноручно налитый тобой, обездвижил меня в тот вечер. Начальника же пристрелил другой муж, в другой раз, видать было за что. Не зря чуяло моё сердце. А твоя подружка следующим днём уверила меня, что в тот день они задержались, потому, что где-то случилась авария, и их трамвай простоял в пробке часа полтора. Они заболтались и времени не заметили. Подружке можно верить, она никогда не пыталась занять твоё место. Так, разок хватила кусочек с праздничного пирога нашей жизни, и всё, больше ни-ни. И, ни она, ни я никогда не признаемся в этом, тем более, сейчас.
Зрачки жены начинают двигаться под веками. На часах четыре ночи. Беру в руки револьвер. Пора!