— Не противьтесь, маркиз, — барон помог ему забраться на заднее сиденье. — Вас ждет нанятый вами же врач в частном кабинете. И о визите туда никто ничего не узнает. Информации в прессу просочиться не позволим.
— Почему вы мне помогаете, барон Валери, — поинтересовался Доминик.
— Потому что вы мне нравитесь, — ответил мужчина. — Всегда мечтал о сыне, но у меня рождались только девочки.
— Спасибо, — поблагодарил его Доминик, бессильно приваливаясь ему на плечо.
— А граф? — спросил он, немного помолчав. — Что будет с ним?
— Он теперь в теплых руках королевской охраны. Они вытрясут из него все и даже больше. Не беспокойтесь о нем.
Доминик даже не поинтересовался, каким образом граф попал к охране Его Величества, стараясь не проявить слабость и не лишиться чувств от потери крови. У него еще будет время обо всем расспросить.
Глава 22
Придя в себя после наркоза, Доминик огляделся по сторонам, стараясь сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь.
Он в частной клинике, в этом как раз сомнений не было. Последнее, что Доминик помнил, как барон Валери помог выбраться ему из машины, лечь на каталку, суету врачей вокруг него и лампы в операционной. А потом провал…
В кресле возле самого входа в палату кто-то дремал.
— Мама? — позвал Доминик удивленно.
Женщина тотчас легко поднялась и подошла к высокой кровати.
— Ты что-то сказал? — спросила она привычно скрипучим голосом.
— Мама, — произнес Доминик ласково.
Он почувствовал, как сначала в глазах противно защипало, а затем две слезинки скатились по щекам.
— Ну-ну, — Армэль Андре осторожно похлопала по здоровой руке сына. — Все хорошо. Ты жив и относительно здоров. Рана не смертельная. Пулю вынули. Говорят, что буквально завтра тебя можно забрать домой.
— И где мой дом теперь? — по обыкновению хмыкнул Доминик.
Ему вдруг захотелось, чтобы мать сама сказала, куда его повезут долечиваться.
— Сейчас я заберу тебя в наш городской особняк, — ответила Армэль, чуть улыбнувшись. — Тебе нужен какое-то время покой и уход. А потом ты сам решишь, где будешь жить.
Они оба умышленно ничего не обсуждали и не уточняли.
Доминик поднял руку и прикоснулся к морщинистой щеке матери.
— Я рад тебя видеть, — произнес он, и еще одна слезинка скатилась из его глаз.
— Что-то незаметно, — нахмурилась Армэль.
— Это слезы радости, мама, — сказал Доминик. — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, — повторил он снова.
— Там в коридоре твои друзья. Они ждут, когда ты очнешься, — Армэль поджала губы. Чувствовалось, что она хотела быть ласковой с сыном, но у нее это плохо получалось. — Позвать их?
— Позови, только сама не уходи, — попросил Доминик, схватив мать за руку.
— Нет. Что ты? — снова улыбнулась женщина.
Она помогла Доминику сесть поудобнее, подложив подушки под его голову и приподняв спинку кровати.
Барон Валери, виконт Мавиль и Паскаль Лефевр вошли, стараясь не шуметь, тихо и осторожно, как к смертельно больному, и были встречены радостной улыбкой друга, который совершенно не выглядел ни больным, ни при смерти.
Они тут же зашумели, загалдели и кинулись к кровати, стараясь обнять Доминика по очереди.
Армэль Андре отошла от кровати и снова уселась на кресло, где сидела до этого.
— Ну, рассказывайте, только по одному, — попросил Доминик, так как чувствовал, что им не терпелось поделиться новостями, и они начинали говорить одновременно.
— Давайте я начну первым, — предложил Паскаль. — А если что-то пропущу или напутаю, то вы меня поправите.
Так как стульев в палате не было, друзья уселись у Доминика в ногах прямо на его кровати, и Лефевр начал свой рассказ.
— Эта история, завершившаяся счастливым образом, если не считать незапланированного ранения маркиза Бертрана, началась ни вчера и не сегодня, и даже не восемь лет назад. А гораздо раньше. Твоя матушка, Доминик, — Паскаль повернулся в сторону женщины, сидевшей на кресле, и поклонился с почтением, — великий аналитик. Ни одной даме не дозволено было служить в разведке, а твоя мама добилась этого. Я не буду рассказывать, как ей это удалось, так как достоверно не знаю. Но могу сказать, что король ее высоко ценил и очень любил. Мне удалось совсем немного поработать с ней. Точнее, под ее руководством, до своего провала. И я могу с уверенность сказать, она очень талантливый разведчик. В ее задачу входило выявлять и разоблачать двойных агентов, организовывать оперативные игры. Как правило, ей удавалось легко вычислять и «кротов», и «торговцев», и «перевертышей». Но вот с одним противостояние длилось почти пятнадцать лет. И только благодаря вам, маркиз, и его удалось разоблачить.