— Я так понимаю, что теперь все карты раскрыты? — спросил, улыбнувшись, Доминик.
— Не просто раскрыты, — проскрипела из своего угла Армэль Андре, — полностью ликвидирована шпионская сеть за рубежом, мешавшая мне жить спокойно последние годы. Они долго еще не очухаются. Прости, сын, — грустно вздохнула она, — я всю жизнь пыталась расстроить сети и ловушки, выставляемые «кротами». Лишь со стороны наблюдая, как ты рос, взрослел и становился порядочным человеком.
— Матисс еще маленький, ты вполне можешь еще вырастить его, — вздохнул в ответ Доминик. Его брату повезет больше, а он так и вырос без материнской ласки.
— Я не умею, — ответила Армэль.
— Учиться, мама, никогда не поздно.
Доминик искренне надеялся и верил, правда, с большим трудом, что мать все же не станет больше уединяться в своих комнатах, и с ним, и с братом станет проводить гораздо больше времени. Матиссу это очень нужно, с ним в свое время много занимался пятый маркиз Бертран, а у того только слуги и он, Доминик.
— Да, кстати, — вдруг встревожился он, — надеюсь, с мальчиками все в порядке. А почему ты сбежала из дома и их увезла?
— Меня напугал наш злой гений — граф Гийом. Рассуждать и анализировать было некогда, — рассмеялась Армэль. — Я предпочла спрятаться сама и спрятать мальчиков. Это тот единственный случай, когда я действовала. Уже потом поняла, что граф следил за тобой с помощью своих подручных, которые и напугали меня.
— И остался последний невыясненный вопрос, — важно произнес Доминик. — Кому мешала Сара Морель?
— Это не совсем один вопрос, — покачал головой Паскаль. — Это огромная куча так и нерешенных пока вопросов.
— Вот как? — изумился барон Валери. — А я думал, что графом Гийомом все началось и им же все и закончилось. А оказывается, нет? Я не могу отбыть домой, не выяснив все до последней мелочи. Я же умру от любопытства, как и моя жена, которой безумно понравилась девочка. Так кому она нужна, эта Сара?
Глава 23
«Узы брака святы. Честь девушки не продается».
Доминик уже раз сто написал эту фразу пальцем на оконном стекле. Сколько он выводил на стекле слова, столько думал о пре браке с Сарой. И пришел к неутешительному выводу: она ему, несомненно, нравится, это даже не обсуждалось, но он не готов вступить с ней в брак. Если бы понадобилось, он, не задумываясь, стал бы мужем Сары. О лучшей жене только можно мечтать. Но даже не это его беспокоило — захочет ли та выйти за него замуж? Казалось бы, сейчас его ничего не связывало с Сарой, никаких обязательств перед ней — и он, и она богаты и свободны, — кроме того глупого карточного долга, на который можно было бы наплевать по большому счету. Ну и что с того, что в клубе все знали об этом. Можно было бы рассказать часть правды, упомянуть о завещании Тьери Мореля, мол, так и так, но жениться на Саре он не мог по независящим от него причинам. Предоставить копию. В конце концов, он должен только графу Гийому и никому больше. И по-хорошему надо рассказать обо всем Саре, которая продолжала по-прежнему жить в его квартире, пока восстанавливали домик в пригороде после пожара. Как решит она, так и будет.
В этой суете он даже не позвонил ей, искренне надеясь, что его друзья за него позвонили Саре и сообщили, что с ним приключилось.
Сам же маркиз — он продолжал называть себя старым титулом, считая, для нового время еще не пришло — долечивался под наблюдениями эскулапов в городском доме Бертранов. Доминик с большой радостью принимал немного неуклюжие ухаживания за собой Армэль Андре. Но большее удовольствие доставляли ему беседы с матерью — та не чуралась его, как обычно, а, наоборот, старалась почти все время проводить рядом с сыном. Доминику иногда казалось, что на нем она училась общаться с еще совершенно маленьким Матиссом, которому материнская ласка и любовь гораздо нужнее, чем ему, уже взрослому мужчине.
Смысла отдавать завещание Саре Доминик пока тоже не видел. Он хотел сначала посоветоваться на эту тему с матерью, но потом передумал. Это его проблема, и решать он ее будет сам — оставался кто-то неизвестный, изо всех сил стремившийся навредить девушке. И пока в документе не вписано имя претендента на руку и сердце Сары Морель, она по-прежнему рисковала и своими капиталами, и имением. В депозитной ячейке Доминика хранить завещание надежней, чем в любом другом месте, просто потому что об этом никто не знал.