Похититель позвонил с нового номера на телефон Доминика буквально спустя полчаса, как тот приготовил деньги для выкупа Сары.
— На мосту перед входом в королевский парк, — равнодушно произнес металлический голос.
Доминик не сомневался, что это запись слов, пропущенная через анализатор речи, чтобы убрать все отличительные признаки говорившего, но, не справившись с эмоциями, все равно заметил:
— Ничего не боятся. На входе в парк встречу назначают на виду у королевской охраны…
Мост был хоть и широкий, но пешеходный — правда, как правило, в это время суток, немноголюдный. И Доминику пришлось оставить свою машину на парковке, чтобы пройти ко входу в парк. Он решил не рисковать и, подстраховавшись, чтобы не вырвал из рук какой-нибудь лихой мотоциклист, кейс с деньгами присоединил легкой, но весьма прочной цепочкой к своему брючному ремню — одна рука еще болела после ранения, а второй он не стал рисковать. Вдруг будут отбирать кейс, чтобы не оторвали вместе с рукой.
— Вам налево, через два квартала свернете направо, вторая подворотня, — известил все тот же металлический голос опять с нового номера.
«Не скупятся», — фыркнул Доминик, реально понимая, что за ним не просто следят — его ведут.
Скорее всего, уже проверили его машину и удостоверились, что его никто не сопровождал. Он настоял на том, чтобы пойти одному, иначе и Саре ничем не поможет, и операцию завалит. Мать с Паскалем следили за ним по маленькому маячку, «вживленному» рядом с раной на плече — если даже его разденут, чтобы проверить его одежу, вряд ли захотят снять пластырь с раны, все же похитители Сары обычные уголовники, а не шпионы.
В той части города, куда направил голос Доминика, было абсолютно тихо, словно и не жил тут никто. Магазинов и лавок практически не было. Туристы и те, видимо, опасаясь грабителей, хотя какие грабители возле королевского парка, сюда не захаживали.
Первая подворотня, вторая… Доминик хоть и не был трусливого десятка, но все равно почувствовал, как бешено заколотилось его сердце — ни одного живого человека. На помощь, в случае чего, позвать некого — ни души. Хорошее место выбрали похитители.
Остановившись на секунду перед входом в темную и сырую подворотню, Доминик вздохнул и решительно зашагал вперед…
У него не пытались отобрать кейс с деньгами — кто-то довольно сильный схватил его за плечо, причиняя раненой руке невероятную боль, а второй набросил на лицо Доминику платок, противно воняющий какой-то химией.
«Вот и меня похитили», — была его последняя здравая мысль.
А дальше темнота.
Глава 26
Когда Доминик очнулся, он, чуть приоткрыв левый глаз, попытался понять, где очутился. Похоже, какой-то загородный дом — слишком высокие и почти не занавешенные окна, таких в городских домах не бывает. В городе дома стоят слишком близко друг к другу, если это только не дома аристократической знати, но и те не позволяли себе выставлять свою личную жизнь напоказ, оставляя окна неприкрытыми тяжелыми портьерами. Он лежал животом вниз на низкой тахте, и судя по беспорядку в его одежде, его действительно обшарили на предмет маячков или подслушивающих устройств. Рану, как и предполагалось, трогать не стали. Повезло. Значит, скоро матушка, Паскаль и Робер примчатся ему на выручку. Только они не бойцы, а тут рядом с тахтой сидели два дуболома, стороживших его, которых тычками кулаков не возьмешь. И ведь никак не сообщишь, что соваться самим не следует, реальная помощь потребуется.
Доминик почувствовал, как ему под нос сунули флакон с гадко пахнущей жидкостью.
— Хватит валяться, пора бы и в себя прийти, — раздался над ухом незнакомый голос, а потом тыльной стороной руки его погладили по щеке, оцарапав перстнем с большим камнем.
Доминик открыл глаза посильнее. Немолодой мужчина, склонившийся над ним, ему не был знаком, но вот кольцо на его руке он узнал сразу — это был его подарок Саре. Значит, он на верном пути. И если уж грабитель забрал у девушки кольцо, мог бы и не требовать за нее выкуп, обиделся на неизвестного Доминик. Или он решил, что кольцо кольцом, как дополнительное приложение к кейсу с деньгами.
Доминик подергал цепочку — и она сама, и чемоданчик оставались на своих местах. Честные грабители, ждут, что он сам им отдаст деньги добровольно, тогда и предъявить им будет нечего.