– Простите, я не об этом…
Знаю, что не об этом. А о чём? Мне клещами из тебя слова тянуть? Хорошая тактика, малыш, но со мной не прокатит. Я не первый год на свете живу. Или формулируй вопрос грамотно, или растворись в окружающей среде.
Допиваю местный аналог компота, что-то пацан нервничает. Застывшим взглядом провожает последний глоток и с ужасом всматривается в моё пока ещё человеческое лицо. Кажется, до меня доходит, деточки магически изменили напиток. Ну-ну, дистанционные диверсанты выискались, мне их эликсиры до лампочки. Но вот то, что шпана намерена осложнять мне жизнь, это уже нехорошо. Всего второй день, а хлопот у администрации, да и у меня явно прибавится. Если соплякам наказания конюшнями ограничиваются, то со мной обстоит несколько иначе. Я не владею сведениями относительно здешнего мироустройства, и кто тут на ком стоял, мне тоже неведомо. Кого можно закатать в асфальт, а кого не нужно трогать, кого можно потрогать за вымя, но аккуратно, а кого следует сразу утопить в соляной кислоте – всё это надо знать, дабы не вылететь из высшего учебного заведения впереди собственного визга. Но если кто настаивает на войне, будет вам война в отдельно взятом учебном заведении, козлы! Это вы в средней школе № 25 не учились, мамины деточки, и явно стенка на стенку не ходили в золотом детстве.
Издевательски усмехаюсь:
– Ну что, номер не прошёл?
Судорожно глотает воздух. Пытается оттолкнуться ногами от пола и уползти вместе с креслицем, ну не дурак?
– А ну сидеть! – свистящий шепот переходит в ультразвук, во как я умею! – Излагай, дитя, кто, что и почему ты вписался в эту затею. Ты же не хочешь, чтобы твой разодранный труп нашли в глухой подворотне?
Шипеть-то я шиплю, а вот на сморщенном личике моём покой да сытая сонливость.
– Улыбайся мне, гадёныш, если жить хочешь! Ну!!
Похоже, сопляк жить-таки хочет, ломать юных засранцев просто одно удовольствие – хрупнул, как сухое печенье.
– Кто?
– Г-г-раф Ориэл-младший.
– Который из них? – повожу глазами в сторону.
– В синей тунике с золотым узором.
– Он нас слышит сейчас?
– Н-н-нет, с вами рядом магия не работает.
Приятный бонус, ну, что вербуем сопляка? С одной стороны, собственный засланный казачок в стане придурков – это полезно, с другой – а оно мне надо? Совсем не надо.
Киваю мальчишке: проваливай, горе-колдун.
Ректорский кабинет скоро мне родным домом станет, мрачно отвешиваю неглубокий поклон господину главе академии, его магичество мягко улыбается, ой держите меня трое! – прямо отец родной.
– Мне доложили, миа Яна, что на вас опробовали зелье подчинения, это правда?
Ну, ты и спросил, твоё магичество. Пожимаю плечами, откель мне знать, что эти недоделанные маги дистанционно нахимичили в моём стакане.
Мягкий голос из угла:
– Ауринь, откуда госпоже знать о содержимом её бокала…
Упс, Тарин ден Сиутэни собственной ушастой персоной, лысина сияет, глазки блестят.
– Моё почтение, мастер Тарин.
– Отчего вы так печальны, Яна?
– Мастер Тарин, вынуждена поставить вас в известность, что состояние моё не может быть расценено как печаль, к нему больше подойдет определение «убью всех, кого увижу». Впрочем, теперь я понимаю, почему лично вы отказались обучаться рунной грамоте.
Тарин снова мягко улыбается, эти его улыбочки скоро намазывать на хлеб буду, вместо варенья.
– Не расстраивайтесь вы так, я верю в ваши силы и способности.
– Тар, перейдем к делу, если не возражаешь. Мы пригласили госпожу не для обучения этикету, – это мадам Дайана возникла посреди кабинета, как чёртик из табакерки, я чуть воздухом не подавилась.
Ректор приглашающе повел рукой, мол, прошу садиться:
– Госпожа Дайана рассказала мне о вашем исследовании, миа Яна. Как вам это пришло в голову?
– Господин ректор, это даже не исследование, просто не слишком удачный поиск закономерностей создания рунного рисунка.
– Вот именно – создания! – ректор нравоучительно поднял палец кверху. – А некоторые ретрограды считают руны тупым наследием прошлых времён. Руны были созданы.
– Всё на свете было создано, господин ректор. А отчего такой накал чувств? Не всё ли равно, когда они были созданы и кем?
Трое присутствующих с сожалением уставились на меня, этак снисходительно, мол, резвись, деточка.
– И всё же?
– Вы же не думаете, что никто, кроме вас, не догадался искать эти закономерности, – мадам пристально разглядывает свои ногти.
– Да я об этом вообще не думаю.
– Искали, смею вас заверить.