В лесу продолжали рваться мины, снаряды. Партизаны несли потери. Движение вперед притормозилось. Колосов тоже было встал, прикрывшись стволом мощной ели, но тут из-за соседней березы выскочил комвзвода Лыков, призывая людей вперед. Он кричал зло, голос его срывался на хрип. Лицо у Лыкова было черным, лоб в крови. На какой-то миг Лыков остановился, дал очередь из автомата, рванулся вперед. Колосов тоже сорвался с места, увидел немца. Немец целился то ли в Лыкова, то ли еще в кого. Старшина успел нажать на спусковой крючок, в руках дробно отдало. В тот же миг немец ткнулся в землю.
Партизаны бежали за своим командиром взвода. Одни из них стреляли на ходу, другие выхватывали на бегу гранаты, бросали их в заросли на вспышки выстрелов, стараясь в беге остаться под прикрытием стволов деревьев. Лыков рванулся уже без огляда, те, кто еще как-то медлил, прибавили в скорости.
Припустил и Колосов. Он понял маневр командира взвода, его стремление вывести людей из-под огня минометов, сблизиться с немцами на удар ножа или приклада. Спасение было в скорости — это понял каждый, каждый теперь стремился не отстать. Перепрыгивали через коряги и пни. Прыгали через немцев, трупы которых стали попадаться все чаще и чаще. На пути Колосова оказался огромный, с вывороченными корнями пень. За пнем прятались немцы. Оттуда поблескивали вспышки выстрелов. На ходу выхватив лимонку, старшина бросил ее за пень, услышал взрыв, кинулся за корневища. Увидел лежащий на боку миномет, мертвого карателя с разодранным окровавленным боком, другого, тоже мертвого, лежащего навзничь, с головой, но без лица, поскольку вместо лица увиделось кровавое месиво. В тот же миг Колосов увидел горящий танк. Побежал вперед, прикрываясь этим танком, но внутри машины рвануло, башню танка сбросило, преградив Колосову бег. Старшина замешкался. Под ногами дробно ударило. Кто-то с силой толкнул Колосова. Старшина упал. Над головой пробуравили воздух пули. Он понял, что над ним, над тем, кто плюхнулся с ним рядом, пронеслась еще одна очередь из пулемета, которая могла их резануть пополам. Впереди раздался взрыв, пулемет умолк. В ту же секунду послышались голоса:
— Кончай стрельбу, своих побьете!
— Отставить огонь!
— Свои, братцы, свои!
Донеслось и вовсе непечатное.
— Шабаш, разведка, — сказал рядом комвзвода Лыков.
До Колосова дошло, что бой окончен.
Из-за кустов, из-за деревьев показались люди. Шли к чадно дымящему танку, собирались возле отброшенной взрывом башни. Появились подводы. Возбужденные кони таращили красноватые глаза на людей, на дымящийся танк. Кони нервно перетаптывались, вздрагивали всем телом, пофыркивали, раздувая ноздри.
— Вот, черт, кепку потерял, — сказал Лыков.
Командир взвода сидел на земле ссутулившись, шарил вокруг взглядом, словно пытался отыскать потерю. Старшина тоже сел. Вспомнил о разорванном сапоге. Глянул на обувку. Подметка держалась, но дыра разошлась. Колосов скинул вещмешок, достал шнурок. Раскрутил его, наматывая на сапог, стараясь как можно туже стянуть дырку.
— Чего молчишь, разведка? — спросил Лыков.
— Ранен, что ли? — спросил в свой черед Колосов.
— Куда?
— Лоб у тебя в крови.
Лыков дотронулся до лба тыльной стороной ладони, коснулся кончиками пальцев кожи. Кровь успела засохнуть.
— Пустое, — сказал он, — царапина.
К подводам потянулись люди. К подводам несли убитых. Отдельно грузили и отправляли раненых. Показались конные, пешие. Не задержались. Мелькнули в зарослях, скрылись, поскольку раздались команды к сбору.
К Лыкову тоже подходили люди. Те, что бежали за своим взводным, стремясь в рывке выскочить из-под немецкого огня, который косил не только кусты и деревья. Все вдруг заговорили о полосухинцах, о том, что полосухинцы подоспели вовремя. Вспоминали подробности боя. Кто-то, как оказалось, замешкался, кто-то «раззявил рот», кто-то вовремя прикрыл товарища. То ли стихийный разбор короткой схватки начался возле Лыкова, то ли возбуждение от этой схватки действовало на людей. Тут же выяснились и потери. Троих из взвода убило, семеро оказались ранеными. Убитых и раненых называли по именам. Продолжали говорить о том, что полосухинцы появились как нельзя кстати, иначе потери были бы больше.