Защитники ожидали, что первым признаком атаки станут осадные башни, которые наверняка уже заготовлены. За день-два их соберут и двинут к городу. Равномерно выстроившееся вокруг Лина войско стало неожиданностью, началась суматоха, в панике все побежали на стены. Вместо штурма с разных сторон к городу опять двинулись тележки-автоматы. Они неторопливо ползли до границы простреливаемой из катапульт зоны, потом резко ускорялись – чтобы проскочить опасный участок, ударить в кладку и взорваться. Да, всего через полметра ударная волна гасла, и эффективность отдельного заряда заметно упала, но тележки долбили стены с упорством трудолюбивых муравьёв. Вплетённые в камень защитные чары не помогали. Чаще наоборот усиливали разрушение: блокировку от резонанса на них никогда не ставили. Ибо даже архимаг не сможет выстоять два или три дня под обстрелом недалеко от стены, чтобы разобраться в плетениях чар.
Взрывы длились три часа, и за охватившей всех паникой, дымом и пылью никто не заметил, что осаждавшие давно разошлись по палаткам. На следующий день всё повторилось в точности, разве что стены не выдержали и рухнули сразу в пяти местах. Бреши за ночь заделали, но на третий день временную кладку разнесли очередные взрывы. То же самое повторилось и новым утром, после чего измотанные горожане перестали делать баррикады из камня в проломах. Лишь завалили дыры всяким мусором.
Утро пятого дня «обстрела» ничем не отличалось от предыдущего. Всё также вышли кольцом воины, всё также встали за ровным строем тентованные грузовики. Но, едва прогремели первые взрывы напротив проломов, солдаты расступились, и первый грузовик ринулся к бреши в стену. За ним второй – но уже к соседней дыре. И так везде. Машины выгрузили солдат и уступили место следующим. В проём дохнули струи огнемётов. Где-то выстроенная буквально в последнюю секунду хлипкая баррикада вспыхнула сразу, где-то загорелись пологи магов, но вскоре чародеи отступили. Всё равно далеко пламя не пройдёт, опираясь на амулеты и пентаграммы, на улицах защита от огня сильнее. Горящие проёмы тут же залили пеной. Надев кислородные маски, чтобы не обжечь раскалённым воздухом горло, сквозь беззащитные теперь бреши ворвались первые штурмовые отряды. Началась яростная рубка. Обороняющиеся отчаянно пытались удержать участки стены хотя бы возле проломов: тогда получится бросать в пробоины камни и лить на головы солдатам смолу. Когда стены пали – попробовали закрепиться в ближних домах. Не смогли, бой почти сразу выплеснулся вглубь улиц. Степняки были сплошь вооружены саблями из булата, а доспехи из сплавов и полимеров весили вдвое меньше обычных, и при этом намного лучше защищали и от удара мечом, и от стрелы.
Уже через час после того, как первый воин ворвался за кольцо стен, стало ясно: город обречён. Но стычки всё равно продолжались всю ночь и следующий день, пока степняки методично обшаривали дома и подвалы, додавливая последние очаги сопротивления, выкуривая и добивая жителей. Каган и адмирал Рот на командном пункте внимательно следили за сражением, наблюдая на мониторах кадры с беспилотников. Толгой, довольный успехом – ему удалось то, о чём мечтало не одно поколение каганов – оторвался от экрана и взглянул на Александра. Как тот реагирует на бойню? Правитель Степи успел хорошо познакомиться с культурой землян и знал, что к резне гражданского населения среди них относятся без одобрения. Адмирал мысленно усмехнулся: потому-то сюда и отправился не Белозёров, а он. В прошлой жизни ему довелось видеть картинки и пострашнее. Например, когда штурмовая бригада десантируется с орбиты в мегаполис, давя при этом спрятавшуюся среди небоскрёбов и над бомбоубежищами планетарную противокосмическую оборону. Но сказать хоть что-то в ответ было необходимо.
– Толгой, свяжитесь с командирами в северной части. Пусть будут осторожнее рядом с питомниками и загонами. Мы договаривались, что полукровки и рабы младше пятнадцати лет отойдут нам. У меня на них есть кое-какие планы, – равнодушно бросил Александр, глядя на собирающиеся для штурма «зданий производящего комплекса» отряды. – И пусть в остальном городе не усердствуют с детьми младше двух, они тоже пригодятся, – после чего с ленцой принялся наносить пометки на карту окрестностей.