- Но-но, а то по частям поволоку, - пригрозил охотник. - Точно, волокуши надо соорудить!
Громко хлопнула за ним покосившаяся дверь. Почти сразу же послышался весёлый перестук топора. Молодые сосенки жалобно вскрикнули. И вдруг стало тихо.
- Здравствуй, Мартен, - раздался насмешливый голос. - Так и знал, что найду тебя здесь. Что, тянет домой?
Я прижала уши к голове в панике, потому что узнала этот голос.
- Проходи мимо, Альберт, - спокойно ответил мой охотник. - Лес большой.
- Я ищу кое-кого, - продолжил голос. - Дам хорошие деньги, если поможешь.
Святой Отец, это же Альберт. Он ищет меня, волнуется, любит! Я еле слышно заплакала. Там за порогом покосившейся хибарки стоит моё счастье, мой муж, моя семья. Сердце разрывалось от боли.
Стоит подать голос, и он заберёт меня. Отобьёт у мрачного Мартена. Решит все мои проблемы, ведь он такой сильный, смелый. Святой Отец видит, как я устала от этой жизни, как хочется мне спрятаться за его широкой спиной. Я ведь простая сельская девчонка, которая была всегда под опекой.
И я уже готова была позвать, крикнуть.
Но... если он увидит меня такой, он испугается. Я не смогу видеть, как скривится любимое лицо от отвращения. И сможет ли он когда-нибудь прикоснуться ко мне после увиденного? Я сама найду его... потом. Как сниму проклятие. А нет, так пусть хоть запомнит меня той прежней Арианой.
- От тебя мне ничего не надо, иди своей дорогой, - резко оборвал мои мысли Мартен. - А ещё лучше, подавись ими.
- Хозяин, давай я ему руку сломаю, - предложил густой бас, а у меня в горле пересохло от волнения. В наступившей тишине были слышны только топот нескольких ног в мягких сапогах, да свист сойки.
- Пора оставить старые обиды, Мартен, - как ни в чём не бывало произнёс Альберт, а я восхитилась выдержкой моего мужа. Я на его месте задала бы трёпку этому грубияну. Как смеет он так разговаривать с тем, кого уважают все в графстве? И кто? Лохматый нищий охотник, перебивающийся с хлеба на воду?
- Забыть можно штаны одеть, а смерть моего отца я тебе не прощу, ублюдок!
Я навострила уши.
- Что ж, воля твоя. Мне же до твоих обид дела нет, - ого, а теперь голос Альберта выстуживал, вымораживал. Не хотела бы, чтобы он когда-нибудь и со мной так разговаривал. - Если передумаешь, дай знать. Я буду щедр.
Треснули ветки, запищал козодой где-то вдалеке. И Альберт вместе с другими ушёл. Каких неимоверных усилий мне стоило позвать его, не узнает никто.
Тем более, этот лохматая одичалая псина по имени Мартен, чтобы он ногу сломал себе.
- Женишок твой двуличный приходил, - просветил он меня. А что, вдруг я глухая? И не слышала их разговор всего в двух шагах от меня. Или он думал, трухлявые стены заимки не пропускают звуков? - Должно быть, раньше ты той ещё дурищей была, раз замуж собралась за такого. По мне лучше оборотнем стать, чем связываться с Роддигом и его семейкой.
Что?! Да ты и мизинца его не стоишь! Сам дурак! И, вообще, что он имеет ввиду?
Я открывала и закрывала рот, в который раз отчаянно жалея, что не могу говорить. Ох, я бы ему всё высказала! Ох, я бы...
Видимо, он и так всё прочитал в моих глазах. Горько усмехнулся и исчез в дверях.
Вновь раздался перестук топора, вот только звук теперь для меня был такой, будто гвозди в крышку гроба заколачивали.
Плакали ни в чём не повинные сосенки, рыдала вместе с ними и я.
Глава пятая. Охотничья
- Давай, Мартен, тужься! - подбадривала я охотника. - Ты сможешь, ты ведь сильный!
Он пыхтел как роженица при схватках. Наверное, гордость не позволяла бросить меня на полдороге, или это тысячу золотых придавали сил. На шее пульсировала жилка, светлые волосы намокли. Он сначала скинул кафтан, потом рубашку, и я боялась, что теперь черёд за штанами.
А он ничего такой для нищего охотника. Вон как бугрятся мышцы на руках и спине. Да и лицо оказалось смазливое, когда не хмурится. Без своей дурацкой одежды он казался гораздо привлекательнее. Дорожка из курчавых коротких волос тянулась от пупка вниз по крепкому животу. На крепкой шее болтается медвежий клык на кожаном шнурке.
Внезапно я представила как прикасаюсь гладкой кожи на груди, напрягшегося соска, чуть прикусываю полные губы... Ой, что это со мной?
Он в изнеможении выпустил из рук веревки, привязанные к волокуше, на котором лежала связанная я, упал на траву. С тоской посмотрел на избушку, от которой мы недалеко уползли за час.
- Да, графу придётся подождать, - сказал он грустно. Не то, чтобы меня это сильно огорчило. Замок находится далеко, может, он бросит меня на полдороге?
Ага, как же. Этот не бросит, быстрее спину надорвёт.
- До чего же здоровая животина, - продолжал он бурчать. - Ты меньше жрать не пробовала?