Я пискнула и отвернулась. Он оделся, и мы молча двинулись в путь.
Охотник шёл впереди, капельки воды всё ещё блестели на перекатывающихся мышцах спины. Мой взгляд опустился на зад, обтянутый штанами. Господи, почему я всё время смотрю туда? Я заставила себя отвернуться, обняла себя за плечи. Мокрая ткань неприятно липла к телу.
Щёки горели, я всё время прикладывала к ним ладони. Было невыносимо стыдно, и я опускала взгляд каждый раз, когда он бросал на меня взгляд.
- А у тебя до брачной ночи дошло дело, Ариана? - спросил как бы между прочим Мартен.
Ну, конечно, о чём ещё спрашивать после того как я так бесстыже пялилась. Господи, как низко я пала. Что скажет Аннеда, узнай она про такое.
Хотя, она никогда не узнает. Мне первым делом голову отрубят, а не расспросы будут вести.
- Не твое дело, - огрызнулась я.
- Ну, просто у тебя такое лицо было, что я грешным делом решил, что ты мужчину впервые видишь, - хохотнул он. - А покраснела как, точно впервые.
Ненавижу.
- Оборотень-девственница, расскажу не поверят, - продолжал он смеяться.
Точно ненавижу.
- Можно подумать, ты весь такой опытный из себя, - съязвила я. - У тебя глаза чуть не лопнули, когда меня увидел без одежды!
- Такие сись... такое богатство не видел, признаюсь, - смиренно ответил он. - Да и вообще не ожидал. Я сначала подумал, что ты опять сбежала, а потом смотрю, лежит в веревках голая девица, да с такими сись... ну, в общем, было от чего обалдеть.
- Отпустил бы ты меня, Мартен, - вздохнула я. - Неужели для тебя жизнь человеческая важнее денег?
Он так резко остановился, что я врезалась в него. Как я раньше не замечала, какой он высокий.
- Ты не человек, Ариана. Ты оборотень.
Я разозлилась и села на землю.
- Знаешь, что, охотник? Ни шагу не сделаю. Неси сам, если хочешь.
Взвизгнула, когда взлетела наверх. Он меня потащил как мешок с репой, удерживая на плече.
- Отпусти, слышишь, - взбрыкнула я. А потом заорала, когда он меня шлёпнул по попе. - С ума сошёл?!
Но, Мартен, молча зажал мои ноги своими ручищами и понёс дальше.
Было больно и обидно. Попа горела огнём, в живот впивалось его плечо, меня мутило от тряски, того и гляди вырвет.
Когда он, наконец, выдохся, я обрадовалась. Чуть не упала, когда он небрежно сгрузил меня с плеча.
- Ты костёр не будешь зажигать? - спросила с надеждой. Оказывается, вместе с человеческим обличием приходят и все человеческие слабости. И исчезают такие полезные вещи как острое зрение, нюх и выносливость.
- Чем? Я потерял сумку, я же говорил, - сказал он с грустью как мне показалось.
- Я так заснуть не могу, мне холодно, - пожаловалась я.
Мартен только пожал плечами. Мы молча лежали на очередной поляне, над нами в вышине метались беззвучные летучие мыши. Я не слышала голос луны, неужели она обиделась на меня? Не видно и духов, обычно шнырявших по ночам. Было так холодно и грустно, что я невольно шмыгнула носом. Ну вот, и лес отвернулся от меня, как и люди. Чем я заслужила это?
- Ну, что ты там ревёшь? - раздался недовольный голос охотника.
- Можно я лягу рядом, мне холодно и страшно, - прошептала я. - Обещаю, не буду тебя убивать, если перекинусь в оборотня.
Он молчал так долго, что, казалось, так и не ответит.
- Надеюсь, у меня не остановится сердце, когда среди ночи ты перекинешься, - прошептал он, укладываясь рядом.
- Спасибо, - я обрадованно прижалась к упоительно горячему телу. - Мартен, что там у тебя всё время в карманах?
- Спи уже, - буркнул он мне в ухо, - достала.
Я послушно закрыла глаза и вскоре действительно заснула.
Солнечный луч пощекотал мой нос, я улыбнулась. Мне снилось что я оказалась дома, и мы готовились к празднику. Аннеда месила тесто, а я кидалась в сестренку изюмом. Отец пришёл с работы, впуская стылый зимний воздух. Я беспечно смеялась.
Всё ещё улыбаясь я открыла глаза. Передо мной была голая грудь Мартена. Кожаный шнурок с медвежьим клыком лежал на впадинке на ключицах. На одной руке лежала я, вторая обнимала ногу. Что-то в карманах опять упиралось в мой живот.
Я подняла голову, он спал. Какой он симпатичный, когда спит. И пахнет вкусно. Прядка волос упала на лицо, я тихонечко убрала за уши. Слегка подула на ресницы.
Незаметно потрогала кожу на груди, твёрдая. Горячая.
Он заворочался, и я затихла. Не хочется, чтобы он просыпался. Тогда и всё остальное вновь станет явью: и то, что я оборотень, а он охотник. Что он нищий, а я дочь богача. Он ненавидит Альберта, а я его люблю. Всё так запутано.
Интересно, а он сладкий на вкус? Может, я сошла с ума, но мне так захотелось это проверить. Я высунула язык и лизнула гладкую кожу на груди.
- Что ты делаешь? - спросил он.