Настроение у него было отличное, дочка Маркела неожиданно принесла ему хорошую прибыль. И неважно, оборотень она или нет.
- А то как же, один я побоюсь, а вот вшестером-семером... - криво ухмыльнулся Игнас. - Сто золотых тоже хорошие деньги. Присоединишься, Мартен? Нам такие как ты следопыты нужны.
Сидевший в одиночку парень мотнул головой. Весь закутанный в меха, в странной шляпе и с ружьём, он не вызывал ни у кого желания с ним общаться.
- Я один пойду, - сплюнул он на пол. - Я, в отличие от вас, не трус.
И, не дожидаясь ответных реплик, встал и неторопливо вышел.
Глава третья в которой Ариана смиряется с действительностью
В детстве мне Аннеда часто рассказывала сказку про красавицу и чудовище. Я так её любила, что заставляла повторять каждый вечер, мечтала, чтобы и со мной случилось чудо. Казалось, когда-нибудь и я смогу расколдовать своей любовью прекрасного принца, спрятанного в обличье страшилища.
В самом страшном сне я не могла представить, что чудовищем окажусь я!
Что за издевательство такое?! Я вообще не гожусь эту роль, вот Изибот отлично бы подошла.
Не могу, слышишь Отец, не могу я разгуливать голышом, покрытая густой шерстью. Вместо симпатичного личика и аппетитной фигурки изломанное, искорёженное звериное тело и жёлтые глаза. Вместо аккуратных подпиленных ноготков тёмные острые когти. И я совсем одна в глухом тёмном лесу. Без отца, матери, тётушек и жениха. А, если меня кто-нибудь съест? Хотя, о чём это я? Я теперь сама кого-угодно съем.
Что мне делать? Куда идти? На чём спать?
И есть как хочется, уже два дня во рту ни крошки. Да и попить бы. Я бы сейчас даже чёрствый хлеб погрызла.
Я с размаху уселась на кучку сухих листьев и громко разрыдалась. А потом испугалась, когда вместо обычного своего голоса я услышала жуткий вой.
Отлично, я теперь ещё и разговаривать не могу. Я попробовала спеть песенку, но слов не было, какое-то жуткое рычание.
Спасибо, Господи! Если, это испытание, давай на этом остановимся? Я всё поняла, честно-пречестно. Буду ангелом, не буду воровать сладости из кладовки, буду ночевать в церкви, даже Изибот расцелую в обе щеки, лишь верни всё назад. Ну что тебе стоит? Пожалуйстааааа.
Но, Отец, был глух к моим мольбам.
От слёз и стенаний я так обессилела, что заснула прямо на земле.
Снилось мне, что я вновь оказалась в кругу семьи, Аннеда подкладывает в тарелку мне лакомые кусочки, рядом сидит Альберт, а Софочка дёргает его за волосы. Отец мягко журит расшалившуюся сестрёнку, а потом берёт её на руки и подбрасывает к потолку. В нашем доме вновь шумно и весело, как и всегда.
Проснулась ночью от своих же слёз. Ещё пару минут повсхлипывала, вновь наполняясь жалостью к себе и семье. Что граф сделает с отцом и матерью? И как там сестрёнки? Пострадал ли мой муж?
Как же я ненавижу графа. Если бы не он, всё было бы хорошо. Не стала бы я оборотнем.
Кстати, как я превратилось в это жуткое существо? Может, в нашем роду были такие? Или меня в детстве укусили, а я не помнила?
Ветер зашелестел листьями на деревьях, и я взвизгнула от страха. Хорош оборотень, ничего не скажешь, собственной тени боится.
Я озиралась по сторонам, насторожив уши. Глубоко же я забралась в Запретный лес, ни одного знакомого места.
Надо мной высились столетние дубы, дуплистые и покрытые мхом. Я слышала их дыхание, сонное и умиротворённое. Слышала белок, что укладывались спать. Я даже могла распознать свист крыльев совы.
Тоненько попискивали мыши в корнях, усики смешно шевелились на мордочках. Дух леса ласково погладил по спинке мышонка, и он покорно затих.
Громкий и важный секач вместе с потомством выскочил на полянку желая полакомиться желудями. Он искоса посматривал на меня, дескать, не шали. Отчего-то я знала, что он с уважением относится ко мне, но в силу мерзкого характера не собирался спускать никому, даже оборотню.
Луна выглянула из-за облачка и высветила каждую травинку, каждый листочек, заискрившийся как снег в яркий полдень. Я затаила дыхание от такой красоты.
А потом появились они.
Сначала, мне показалось, что на поляне стали распускаться диковинные цвета, отчего-то вдруг пустившиеся в хоровод. Но, приглядевшись, я разглядела маленьких человечков, самых настоящих фейри.
Они танцевали, пели и не было ничего прекрасней. Полупрозрачные, лёгкие как пушинка августовского одуванчика, светящиеся фейри кружили, не обращая на меня никакого внимания. Словно я была частью их мира.
Ночной лес стал быстро заполняться волшебными существами: лежавший неподвижно сучок ожил и побежал, пуча глаза, из-под пня выглянули зелёные мордочки, крошечные духи взлетали из-под земли.