Мейден повиновалась. Жена лесника приложила ее пальцы к точке чуть ниже пупка и спросила, чувствует ли девушка что-нибудь. Нет? А если прислушаться?
И Мей прислушалась. А когда поняла, о чем речь, — испугалась. Кожа под пальцами едва заметно трепетала. Будто внутри, прямо в животе билось еще одно крохотное сердечко.
— Что это? — спросила Мейден, не веря в происходящее.
— У тебя будет ребенок.
Эта новость не удивила никого, кроме Мей. Оказалась, ее ни о чем раньше не прашивали, потому что и так все понятно. Девушка оступилась, спуталась с каким-то проходимцем и с позором была изгнана из отчего дома.
Мейден не стала отпираться. Наоборот, воспользовалась наивностью этих людей и рассказала им историю своей матушки, выдав себя за нее.
И снова удача ей улыбнулась. Лесник и его жена не стали выгонять Мей на улицу. Дела в хозяйстве шли хорошо, урожай обещал быть богатым, а значит, ни она, ни еще один маленький рот большого убытка не сделают.
Мейден понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к новому положению. Мир в одночасье стал с ног на голову. Она была испугана и растеряна, ночами не могла уснуть, думая о новой жизни, что носила под сердцем. Ребеночек ей представлялся совсем маленьким и беззащитным.
«Интересно, на кого он будет похож? — гадала Мей про себя. — Если девочка, будет ли она смуглой, как я, или унаследует бледность отца? А сын? Вырастет таким же красавцем, как Реймор?»
Некоторое время Мейден размышляла, не отправиться ли ей в столицу, чтобы найти князя и сообщить о малыше. Но затем отказалась от этой затеи. Во-первых, самостоятельно ей туда не добраться: слишком опасно путешествовать одной. Во-вторых, с чего бы князю ей верить. Разумно предположить, что отец ребенка — ее законный муж. Не станет же она рассказывать, что у них с Калебом ничего не было. Ведь тогда придется открыть, что случилось. Вряд ли Реймор обрадуется проклятому бастарду от ведьмы.
Мей часто вспоминала князя. Каким увидела его первый раз. Растерянный после падения, он вел себя как большой ребенок. Смешно морщился, стараясь не подавать виду, что ушибся, забавно шутил, весело поддразнивал ее, а еще был весьма обходителен. И какая перемена при следующей встрече, когда князь предстал перед ней тем, кем был на самом деле. Сдержанный, но властный, не терпящий ни возражений, ни отказа, точно знающий, что и как делать, игнорирующий ропот толпы. А потом, в княжеских покоях, будто два этих разных человека стали одним. И у того настоящего Реймора был суровый нрав, но доброе сердце. В этом Мей не сомневалась. Особенно после того, как побыла наедине с мужем…
И каждый раз образ Калеба, злого и пьяного, отбивал дальнейшую охоту предаваться воспоминаниям. Какой смысл жить прошлым? Постепенно Мейден осознала, что в этом мире у нее не будет никого ближе и роднее крохи, который скоро появится на свет. Только они есть друг у друга. И страх постепенно сменился уверенность и желанием оберегать невинную душу.
Что случится потом, никому не известно. Главное — сейчас у нее есть возможность защитить свое дитя от того зла, с которым ей пришлось столкнуться. И ее дар, ужасное проклятие, послужит ей в этом.
Тогда Мей даже не догадывалась, как сильно ошибалась. Судьба сыграла с ней злую шутку, появившись однажды на пороге дома в образе странника.
ФИНАЛ
В тот день она осталась одна. Позже, вспоминая случившееся снова и снова, Мейден корила себя за беспечность. Почему ей в голову не пришло, что лесник, прихвативший с собой жену и всех, даже самых маленьких ребятишек, неспроста на рассвете уехал в город. Хотя день был самым обычным, не праздничным и не ярмарочным. Ей даже причину толком не объяснили, сказали, едут к захворавшей тетке.
Мейден ужасно злилась на него за предательство и в то же время могла понять. Любой заинтересовался бы незнакомцем, обещавшим награду за беглую ведьму из Медоу. А уж когда в описании лесник узнал свою работницу, наверняка не на шутку испугался. В любом случае ее продали. И уже неважно, какими были обстоятельства.
Путник, закутанный в серый плащ, несмотря на теплую погоду, был приветлив и весел. Он окликнул Мей, когда та кормила кур. Представился Киллианом, сказал, что держит путь на север, и попросил воды и немного хлеба.
Высокий, широкоплечий, держался он, как воин. Мейден рассмотрела несколько бледных шрамов на загорелом лице. Они немного поболтали о разных пустяках и на прощанье Киллиан, порывшись в заплечном мешке, угостил ее яблоком.
Мей не хотела обирать путника. Ему предстояла долгая дорога по безлюдным местам, но парень так настаивал, что отказать было невозможно. По его просьбе, она согласилась попробовать угощение. Последнее, что запомнила Мейден, — терпкая сладость, переходящая в горечь. А дальше все было, как в кошмарном сне.