— Отвечай. — Голос его струится холодом, но глаза испепеляют диким желанием.
— Вы и сами знаете. — Провожу по его плечу губкой и замечаю, как напрягаются, бугрясь, мышцы.
Ваннор на миг прикрывает глаза, будто наслаждаясь, затем продолжает пытку.
— Я хочу слышать правду.
— Ненавижу, — киваю, сдерживая слова, способные показать, как сильно. — Мне незачем лгать.
— А как относишься к моему брату? — Вопрос его звенит сталью.
— К Леорасу?
Губ моих касается улыбка, а на сердце вмиг становится тепло. Связь брачных уз не жалит кожу, не выкручивает нервы. Она как свет среди туч. Поддерживает меня и вселяет веру в лучшее.
Я не успеваю ответить, как ваннор выдёргивает губку из моих рук и отбрасывает её. Лицо мужчины будто каменеет, взгляд снова колет льдом. Эдхар тянется ко мне и касается лифа платья. По коже мужчины пробегает яркая серебряная молния, и меня на миг охватывает таким холодом, что выбивает дыхание, а сердце останавливается.
А в следующее мгновение моя одежда рассыпается миллиардом снежинок, быстро тающих на полу. Я хватаю ртом воздух, пытаясь втянуть его в пылающие лёгкие. Демонстрация силы, способной опустить на колени любого мага, потрясает меня. Как самонадеянно было с моей стороны решиться бросить Эдхару вызов!
Я едва осознаю, что происходит. Перед глазами пляшут разноцветные пятна, к телу медленно возвращается чувствительность. Кончики пальцев болезненно покалывает, но тепло постепенно распространяется по моей коже. Я двигаюсь и, ощущая лёгкое сопротивление, понимаю, что нахожусь в воде. Сижу спиной к Эдхару, опираясь на его грудь.
— Теперь я тебя помою, — слышу хрипловатый шепот.
Ваннор оглаживает мои плечи, и в его широких ладонях я кажусь себе маленькой и хрупкой. Как тлеющий на глыбе льда огонёк. Потухнет он или разгорится в пламя? Это зависит от моей холодной и безжизненной опоры.
Эдхар не пользуется губкой, он проводит рукой по моей груди и задевает сосок. Тот мгновенно твердеет, а с моих губ срывается стон.
— Нравится? — Низкий голос ваннора будоражит меня, будит самые стыдные желания. Я едва сдерживаю предательское «да». — А так?
Он опускается по животу и, вырисовывая на моей коже замысловатые узоры, мучительно медленно приближается к месту, одно касание к которому воспламенило меня. Я сдерживаюсь, не позволяя связывающей нас магии стянуть ещё сильнее тела и души, но Эдхар дотрагивается до средоточия женственности, и мир будто взрывается.
Глава 12
Поверхность воды покрывается тонкой корочкой льда, и по нему расползаются серебристые молнии. Они колют кожу моих плеч, усиливая ощущения до предела. Ваннор умело ласкает меня между ног, и от каждого движения я пламенею всё сильнее, теряю контроль и над собой, и над даром. Вода нагревается, плавя лёд силы Эдхара, и вокруг нас появляются пузырьки.
— Какая горячая, — рычит мне на ухо мужчина.
Я запрокидываю руки и, обняв его за шею, извиваюсь всем телом. Я будто превращаюсь в беснующуюся стихию и растворяюсь в умопомрачительном наслаждении. Меня нет, осталось только пламя, которое, вопреки всем законам, становится всё горячее…
И достигает апогея.
Вспышка!
Когда я обретаю способность видеть, понимаю, что воды в ванне нет ни капли, а умывальню заполоняет густой туман. Я, как эта завеса, растекаюсь без сил в объятиях ваннора. То, что мне довелось только что пережить, повергает меня в шок. Я и представить не могла, что может быть так хорошо.
— Будет ещё лучше, — тихо обещает Эдхар.
Я вздрагиваю и, обернувшись, смотрю на мужчину с подозрением. Я точно не говорила вслух. Затылок леденеет, отрезвляя меня.
Неужели магическая связь настолько упрочилась? Но наша магия совершенно разная!
Ваннор поднимает руку, и туман вокруг его пальцев начинает мерцать, сгущаясь до тех пор, пока не образуется небольшой кусочек льда. Мужчина проводит им по моей пылающей коже, но холод этого прикосновения лишь усиливает жар. Капли воды катятся по плечу, пробегаются приятной щекоткой по груди.
Едва сдерживаю стон и облегчённо выдыхаю, когда лёд стремительно тает. Но Эдхар с короткой усмешкой формирует из пара ещё один… И ещё. Не выдерживаю.
— Сколько ты будешь меня мучить?
— Пока не попросишь, — отвечает он.
У меня дыхание замирает. Попросить? Он и так растоптал мою гордость, а теперь ещё предстоит худшее унижение.
— Зачем ты со мной так? — возмущаюсь.
— Ты обвинила меня в насилии, — подаётся он вперёд. Сузив глаза, дёргает уголком рта. — Смотришь с ненавистью, вздрагиваешь от каждого прикосновения и мечтаешь сбежать к мужу. Но всё это ложь! Ты меня хочешь, признай это. Скажи правду.