не понимала, где нахожусь, узнавая только плавные глубокие толчки, разжигающие внутренний пожар все сильнее. Его губы был беспощадны, забирая последние крупицы дыхания. Казалось,
мы двигались в тесном удушливом коконе, отделенном от внешнего мира плотным пологом.
Мышцы начали требовательно сжиматься, заставляя меня отбросить назад голову и громко застонать, клыки Эдриана осторожно скользнули по моей шее, просто давая ощутить опасное давление, и тело ответило на это безумной вспышкой, сметающей все на своем пути.
Я парила в невесомости, видя перед глазами только цветные пятна, вспыхивающие и угасающие как сверхновые звезды. Я слышала ответный стон, но он показался таким далеким,
что мгновенно исчез из памяти, оставив только безграничное наслаждение, и сладкую ноющую боль в мышцах. Его тело окутывало меня словно кокон, даря блаженные минуты покоя, забирая туда, где могли существовать только мы вдвоем.
Я отыскала его губы, чувствуя на них странный привкус горечи. Эдриан нежно погладил мою спину, успокаивая, как маленького ребенка. Мне не хотелось отпускать его, я просто не могла существовать в одиночку. Только не прежний холод и темнота.
- Не оставляй меня. - Мои губы ловили его частое дыхание, пальцы все сильнее сжимали мускулистые плечи, боясь отпустить. - Не оставляй.
- Никогда.- Его объятия становились легче воздуха, а голос растворялся в нарастающем гуле. -
Ничего не бойся. Я буду рядом.
- Люблю...
Тело дрожало, словно губка впитав в себя весь холод от каменного пола. Я жалась на крохотном островке сырой соломы. Зубы стучали друг о друга так громко, что должно было слышно за несколько километров. Мышцы затекли, отзываясь на каждое движение колкой болью. Стон вырвался сам собой, нарушив устрашающее умиротворение темницы.
- Проснулась? - Голос эхом прошелся по каменным стенам. - Я думала, ты уже не очнешься.
- О чем ты? - мне с трудом удалось принять вертикальное положение, медленно разминая затекшие мышцы.
- За нами скоро придут, ты как раз вовремя.
Воспоминания вернулись ни сразу. Я оглядывала поржавевшие толстые прутья, пытаясь понять, где именно нахожусь. Больше всего на свете мне не хотелось верить, что Эдриан был лишь частью сна, такого жаркого и реального, но, тем не менее, такого хрупкого. Неужели все происходящее являлось лишь моей фантазией, мольбой о спасении перед смертной казнью? Я
потерла шею, до сих пор чувствуя его теплое дыхание на коже, пытаясь бороться со слезами,
защипавшими уголки глаз. Сердце заныло в груди и мне даже на секунду показалось, что оно не выдержит и остановится. Эдриана здесь не было - только я и мрачная клетка. Мне пришлось согнуться пополам, касаясь лбом холодных камней, чтобы подавить рвущиеся из груди рыдания. Время утекало, а тот момент, когда Ньюбелз объявит Охоту, становился все ближе.
- Я хотела уже позавидовать - умереть накануне казни, это просто подарок какой-то, -
расхохоталась Виолетта. - Ты вообще на меня не реагировала. Хороший сон?
- Да, - только и ответила я, мысленно надеясь, что громко не стонала.
- Знаешь, пока ты тут дрыхла, я подумывала, а не повеситься ли на шнурке от кроссовок.
- У тебя нет кроссовок, - хмуро ответила я, еще сильнее кутаясь в кофту, в попытке согреться.
- Да, и шнурков у меня тоже нет, - в ее голосе чувствовалось разочарование. - Думала использовать прутья, но голова не пролезает.
- Избавь меня от подробностей.
Не стоило лгать, что и меня не посещали мысли о самоубийстве, сейчас в этих четырех стенах оно не воспринималось как нечто страшное, просто шанс быстрее окончить свои страдания.
Больше не видеть ледяного взгляда Ньюбелза, не бояться вампиров, не чувствовать себя жертвой. Но я не могла вот так сдаться. Возможно, во мне еще теплилась надежда, что отцу удастся организовать побег, или же мне хотелось верить в Эдриана. Разум понимал как же это глупо, но оставался в меньшинстве. Я хотела надеяться на свой шанс, в еще один. Разве в наше время существовала смертная казнь?
- Смешно, правда, ты спала с вампиром, я - нет, и все же мы на равных! - Виолетта определенно сходила с ума, и меня даже радовало, что за нами скоро придут, человеческая психика была слабее, чем мне хотелось думать.
- Знаешь, что смешно? Я убила старейшину, а ты нет, и все же мы на равных.
Девушка замолчала, видимо обдумывая мои слова. Тишина вновь застыла в воздухе грозовой тучи, а потом пугливо вздрогнула и рассеялась - наверху хлопнула тяжелая дверь. Неужели этот час уже настал? Неужели наше время вышло?
Я инстинктивно, словно запуганный зверек, вжалась в дальний угол, притянув к себе колени.