Минули века. Племя стало княжеством. Количество прав увеличилось. Например, воевода, доверенное лицо князя, мог начать войну с другим княжеством. Независимо от того, нужна война или нет, он имел право распоряжаться жизнями воинов. Но вместе с ростом количества прав, увеличился разрыв между главой социума и простым обывателем. Отныне князь был всесильным, если речь шла о его княжестве. И конечно же лишь единичные члены общества могли ему возразить. А тот же воевода не должен был спрашивать позволения на начало боевых действий у крестьян, хотя воевать предстояло именно им. Это первый пример ущемления прав человека, или же их полное отсутствие. Обычный земледелец не мог отказать воеводе, князю и членам их семей, ведь сделай он это, уже на следующий день голова его висела бы на пике, украшая дом князя, показывая его силу и демонстрируя слабость простых людей. Как же людям бороться с несправедливостью? Когда в деревню U прибыл княжеский глашатай и объявил о сборе мужиков на войну, Ивану это не понравилось. Вечером жаловался он на свою тяжёлую долю жене.
- Как поле вспахать - Иван. Как лес вырубить – Иван. А я хоть раз слово сказал? – проворчал он.
- От чего ж не сказал? – с усмешкой сказала она.
- Коли сказал бы, ходила бы вдовой, дурёха! – выпалил он.
- Ну а сейчас чего ворчишь тогда? – спросила жена.
- Тут дело другое. В походе без буйной головушки остаться можно. А я к ней больно привык. В неё и поесть можно, и попить, – задумчиво промолвил мужик.
- Коль не пойдёшь, князь тебе верно не голову отсечёт, а на кол посадит, так какая разница? – брякнула она, не подумав.
Мужик покраснел от злости.
- Не твоего бабьего ума дело! – крикнул он, швырнув в неё ковшиком.
Жена ловко увернулась и пошла готовить ужин. Мужик же не успокоился. Достав из тайничка бутыль водки, побрёл к своему закадычному другу Петру. Дойдя до хаты Петра увидел, что во дворе сидят и печально смотрят на пустую бутылку Пётр, Кузьма, Григорий и ещё пара деревенских мужиков. Пётр поглаживал лежащую рядом собаку, вздыхал, и наконец молвил:
- А что мужики, как думаете, можно ль из простой родниковой воды сделать водку?
- Эхэхэхэхэх, - вздохнул Кузьма.
- Знамо дело, не бывать такому, – молвил Григорий.
- От чего?! - зло сказал немного захмелевший Пётр.
- От того, что её и так вдоволь, – Угрюмо сказал Иван, незаметно подошедший к мужикам.
- Ваня, дорогой, проходи, садись, – сказал Пётр, лицо которого расплывалось в блаженной улыбке.
«Этим бы только глаза залить» – пробурчал себе под нос Иван.
- Жена, тащи огурцы, - крикнул Пётр в сторону дома.
Пока Иван искал себе место, к мужикам подошла молодая девушка, лет двадцати. Она принесла с два десятка огурцов и покачивая бёдрами пошла обратно в дом. Мужики невольно залюбовались видом удаляющейся прелестницы.
- Петро, а Петро, где тако сокровище нашёл? – спросил, по-кошачьи улыбаясь один из мужиков.
- Где нашёл, там больше нет, - откупоривая бутыль, сказал Пётр.
Следующая пара часов пролетела незаметно. Когда бутыль была пуста, а все стали тихими и внимательными, Иван сказал то, о чём думал всю дорогу:
- Князя пора кончать.
Все обратили свои взоры на него. Каждый подумал, что от выпитого количества алкоголя начались слуховые галлюцинации.
- Чаво? - икнув, сказал Кузьма.
- Князя пора кончать! – чуть ли не крикнул Иван.
Все ошарашено посмотрели на него.
Гриша засмеялся, подумал, что это шутка. Но видя, что все напряжённо молчат, перевёл смех в кашель и заткнулся.
- Завтра мы пойдём на его войну. Если он созывает ополчение дело плохо, значит, дружина разбита. А это значит, что нас всех передушат как котят, если сунемся. И за что мы умрём? За то, что наш князь ударил другого князя, а тот ему этого не спустил с рук?(Подлинная причина была ему не известна).Победим, проиграем, нам разницы никакой, вернёмся и будем землю пахать, а коли покалечат недруги, кто о вас заботиться будет, сказал он. И выдержав паузу продолжил.
- Вы этого хотите? Князя пора кончать, - в третий раз сказал он, будучи во хмелю и позабыв про первые два раза.
Лицо Петра приобрело серьёзное выражение.
- И чего делать будешь, коли убить его выйдет? – сказал он, протрезвев за считанные секунды.
- Сами князьями будем, а семья его нам прислуживать станет,
водку и хлеб подносить, - едва слышно сказал Иван.
Все молча переводили глаза с думающего Петра на ожидавшего ответа Ивана.
Молчание длилось около десяти минут.
- Как ты его убивать собрался? – нарушив молчание, спросил Пётр.
Он явно уже всё для себя решил, но не хотел говорить этого, на случай если это просто пьяная болтовня Ивана.