— Тьма иногда бывает теплой, — возразила та, так же открыв глаза, наполненные силой.
— Это не ее тепло, — хмыкнул старший рука тьмы. — Это твое тепло, которое она отражает. Не отдай ей ничего и ты почувствуешь ее холод.
Нами нахмурилась.
— Да, многие обожествляют тьму, придают ей человечье обличие. Отнесись к ней как к родной матери и она ответит тебе той же любовью. Возненавидь ее и она возненавидит тебя в ответ, — с легкой улыбкой произнес Кельт и обвел рукой комнату. — Сюда приходят светлые. они любят симметрию, порядок. Сюда приходит вода, они наоборот стремятся к изгибам, плавным линиям. Огонь, приходящий сюда, любит острые углы, резкие выверты и страсть. Каменные истуканы любят прямоту и жутко уперты.
— А мы, темные?
— А мы приходим сюда и берем то, что нам нужно, — взглянув в глаза девушки произнес Кельт. — Обратись к своей тьме, обратись к ней с раздражением, с пренебрежением и жутким раздражением. И твои щупальца станут другими. Они покроются иглами, что будут оставлять после себя яд. Не трупный, не паралитический, а яд самой тьмы, от которого спасти может… Только она сама. Обратись к своей тьме с ужасом, со страхом до дрожи не то, что в коленках, а в позвоночном столбе и… И ноги твоих врагов начнут подкашиваться от ужаса. Дай йей то, что нужно тебе и она даст это тебе в ответ.
Нами задумчиво опустила взгляд и спросила:
— Так, значит то, что я чувствовала… Когда обращалась к ней…
— Лишь отражение тепла, которое ты хотела получить, — с грустной улыбкой произнес преподаватель. — Это грустно, особенно, когда кроме тьмы у тебя… ничего нет.
Нами молча продолжила смотреть на пол комнаты для медитации, но спустя пару секунд спросила:
— Есть ли во тьме что-либо, что имеет свою волю? То, что… не просто отражает?
— Есть. Конечно есть, — кивнул Кельт. — Но послушай совета опытного темного — не суйся так глубоко.
— Почему? — подняла взгляд Нами.
— Потому, что там, в глубине тьмы, в ее чреве живет… бездна. Многие маги, от одного лишь взгляда в эту бездну сходили с ума. Я видел, как величайшие из нас с криками и воплями выдирали себе глаза, как они рвали кожу на своем лице от одного лишь взгляда в бездну.
— Это так страшно?
— Никто не знает, — покачал головой темный маг. — Никто не знает, а те кто знает… уже никогда не расскажут об этом.
Кельт поднялся на ноги и потянулся.
— Сегодня все, — произнес он, направившись к выходу, бросив на ходу: — Завтра попробуем что-нибудь сделать с твоими щупальцами.
— Учитель, можно вопрос? — произнесла девушка в спину преподавателю.
Тот остановился, но не обернулся.
— Что будет с моими щупальцами, если я… Если обниму тьму и прижму к себе? Что будет с ними, если я ее полюблю?
Кельт хмыкнул, сложил руки за спиной и приподнялся на носки, после чего опустился на пятки.
— Завтра узнаем… Завтра.
— Да, ладно тебе, — вздохнул худощавый парнишка и хлопнул здоровяка по плечу. — Ну, почудили два студента. Чего теперь, так и ходить с кашлем? А ну как чахотка какая?
— Это тебе почудили, — буркнул второй. — А мне, знаешь, что с пальцами сделали? А, Ник? Они сначала ритуалы на моей ноге рисовали, а когда пальцы помимо моей воли шевелиться стали — они их отхренялчили!
— Так, у тебя же пальцы на месте? — нахмурился худощавый.
— Так этот, с мордой хитрой, кудрявый, мне их заново отрастил!
— И чего ты кобенишься? — возмутился Ник. — Тебе пальцы новые, считай, отрастили, а тебе все не ладно!
— Хренасе, неладно! Я, твою на лево, с пальцами черными в платочке домой пришел! Еще бы мне не ладно!
— Нет, ты скажи, что в этом плохого? Ну, отморозил, ну выл как заговоренный, ну поколдовали они чутка, так ведь пальцы есть, Чак! Есть! Ты мне скажи — больно отрезали?
— Не, то чтобы больно, но…
— Ну, а чего ты кобенишься, а? Ты видал, сколько они народу вылечили? Мелкого Тима видел? У него уже ежик растет! А так все с гнойной головешкой бегал.
— Ну…
— Что «Ну»? Если бы не эти уроды с ковена, так бы вообще благодать была, — вздохнул Ник.
— Слухи то… кху-кху-кху… — закашлялся здоровяк. — Не полез бы ковен студентов воровать на наших землях.
— Шныра там был, еще до стражи, — фыркнул худощавый. — Ковеновские там лежали двое. Распластал их кто-то. А теперь из-за этих уродов приходится в оплот тащиться. Нет, это надо же было, студентов с оплота тырить! Где мозги у них были?
За подобными препирательствами парочка доплелась до ворот в ковен, возле которых появилась небольшая каменная пристройка. Размером была она с обычный дом, только возле него был большой навес с лавками, которые были заняты посетителями.