— Это да, — хмыкнул Гош. — Настойка не только мужиков с ума сводит.
— Да, только нас на третий раз отпускает, а их нет, — хохотнул Руди. — Мне вот интересно, как это всё Снек пережил.
— Очень просто. Он с собой огромную пивную кружку настойки утащил и всех своих девок.
— Как всех? С ним же три было.
— Остальные через окно лазили, — хохотнул паладин. — Кровать у него небольшая, больше трех одновременно не вмещается. Так у его окна очередь стояла. Как одна отключалась, так её вытаскивали, и следующая залазила.
— Прям конвеер какой-то, — сморщился Руди. — Никакого удовольствия и чувств.
— Ага, но ему понравилось. Выклянчил у меня литр. Говорит, что в жизни так не тр… кхэм. Не отдыхал.
Руди покачал головой.
— Нет, это уже перебор.
— Ларс так же сказал.
— Он тоже с собой взял настойки?
— Он? Нет. А вот девки его быстро смекнули и взяли. Когда он сдувался, они в него силком заливали.
— Жуть какая, — передернул плечами Руди.
— А ты?
— А мы с Ульей потихоньку пидпивали и с удовольствием друг другом наслаждались, — с улыбкой сказал Руди. — И знаешь… как-то долго и просто приятно получилось. Пока Варус не пришёл.
— Да, Варус всё испортил, — закивал Гюш. — Такая пьянка, такой…
— Внимание! — подал голос один из сопровождавших их Хирсов. — У нас гости!
Паладин хмуро взглянул вперед.
— Мы только в Бравию въехали! Уже разбойники?
Впереди на дороге дрогнула иллюзия и развеялась.
По середине стояло несколько воинов в латах, а вдоль дороги вылезли лучники, готовые в любой момент выпустить стрелы. Судя по тому, как светились наконечники, стрелы были непростыми.
— Какого черта? — хмуро спросил паладин и вскочил на ноги.
Телеги остановились, и отряд спешился.
Группа быстро собралась и выдвинулась вперед, но за пару сотен метров остановилась.
Среди воинов на дороге показались ещё люди. Среди них Снек и Гош сразу узнали служителей церкви и, судя по цвету мантий, это была инквизиция. Через несколько секунд один из воинов поднял штандарт с её эмблемой.
— Вот только этих ублюдков нам не хватало, — рыкнул паладин.
— Что им надо от нас, и что они тут делают? — спросил Ари.
— Идите за мной. Магию не применять. Вообще, — скомандовал Херис. — Спокойно подходим и пытаемся поговорить. Готовы? Вперёд…
Отряд приблизился на несколько десятков метров. К ним выдвинулась группа из воинов и одного служителя церкви.
Когда до них оставалось не больше десяти метров, Гош улыбнулся, заметив знакомое лицо. Он опознал Нерба, своего начальника.
Такой же высокий, широкоплечий, в стальной начищенной броне. Левая рука держит щит, правая свободна.
— Командир, — улыбнулся паладин и сделал пару шагов вперед, но замер.
Нерба без малейшего намека на улыбку покачал головой.
— Кто вы такие и что это значит? — спросил один из сопровождавших их Хирсов.
— Я сохраню вам двоим жизни, — не сводя взгляда с Гоша, произнёс бывший командир паладинов Янтарного ордена. — Остальные должны умереть.
— Мы готовы, — послышался легкий шепот Ари за спиной.
Гош не сводя взгляда с паладина сглотнул и спросил:
— Что происходит, командир?
Тот молча засунул руку за ворот и извлёк оттуда медный обруч покорности, который часто практиковали к сомнительным служащим в инквизиции, и с ним же на металл брони с легким металлическим звоном упал знак служителей инквизиции.
— Это как? — тихо спросил паладин.
В голове не умещалось, как главный паладин ордена, всю свою службу ругавших инквизицию за костры с невинными, ненавидящий её всей своей душой, сейчас носит на шее её знак.
— Он выбрал сторону, — раздался спокойный голос Снека за спиной. — Каждый член Янтарного ордена её выбрал.
Гош, прекрасно помнивший свои схватки и тренировочные бои с Нербой, оглянулся назад.
Нами заняла боевую стойку, за её спиной стоял Ари, также готовый выпустить всё, что было. Ларс стоял, слегка присев и опустив сплетенные пальцы рук вниз. Между пальцев уже вырывалась молния. Руди отошёл назад, за спину Нами, и поднял единственную защиту, которую мог изобразить со своей силой.
— Как так, командир? — обернулся Гош к бывшему начальнику.
Пусть он не был предметом восхваления и обожания. Такие у Гоша попросту отсутствовали, но глава паладинов ордена для него был тем воином, кого всегда уважал. Сильный, волевой, справедливый и мудрый. А теперь он стоял перед ним и вынимал клинок из ножен.