Вьюн свою версию изложить не успел, так как заметил, что алуг Урешей набирает в грудь воздух, и заткнулся.
— Мы тебя услышали, лайши! А теперь, когда ты лишился неприкосновенности…
— Тихо!!! — внезапно рыкнул Алван-берз и подошел ко мне: — Прежде, чем Дзарев-алад примет решение, ответь мне на один вопрос…
— Спрашивай… — кивнул я, а сам покосился на вождя Урешей, который УЖЕ ПРИНЯЛ решение и был очень недоволен задержкой.
— Зачем ты рисковал жизнью, добиваясь права на Последнее Слово, если знал, что три ваших армии уже на подходе?
— Армии будут тут не раньше, чем через четыре дня. А тебе и твоим воинам нечего есть уже сейчас, и единственный приемлемый выход для вас — это штурм Влара. Воинов у тебя много. Намного больше, чем за стенами Влара. Значит, каждый лишний день этой войны будет уносить тысячи жизней моих соотечественников…
— Не солгал и тут… — хмыкнул берз и сделал шаг назад, показывая, что выяснил все, что хотел.
— Четыре дня — это очень много… — радостно оскалился Дзарев-алад, затем вырвал из ножен свою саблю и вскинул ее над головой:
— Внемлите мне, ерзиды, и не говорите, что не слышали: я, Дзарев, сын Чарса, алад рода Уреш, выбираю ВОЙНУ!!!
Глава 32
Илзе Утерс, графиня Мэйсс
…На четвертый этаж надвратной башни я взлетела за считанные мгновения. Метнулась к ближайшей бойнице, выглянула наружу и почувствовала, что у меня слабеют колени: армия ерзидов, выезжающая с Восточного тракта, была не просто большой, а огромной!
— Сколько их там? — хрипло спросила я воина в цветах рода Берверов, недвижной статуей замершего перед следующим пролетом лестницы.
— Не знаю, ваша светлость… — четко ответил он, не отрывая взгляда от моих телохранителей. — Выглядывать наружу мне не положено…
— Ясно… — недовольно выдохнула я, жестом приказала своим воинам дожидаться меня тут, затем подобрала подол шубы и рванула вверх. Туда, откуда раздавался гулкий бас короля Вильфорда:
— …на месте этого самого Дзарев-алада я бы выбрал войну!
— Вождь Урешей ее и выбрал, сир! — ответил смутно знакомый голос, и я, и без того перепрыгивавшая через ступеньку, побежала еще быстрее. — А потом вызвал графа Аурона на поединок!
— После обещания вырезать стариков и детей ожидать другой реакции было бы наивно… — угрюмо буркнул Олаф де Лемойр. — Представляю, сколько там было желающих его зарубить…
— Много… — устало ответил все тот же голос, и я, добравшись до последнего пролета, наконец, сообразила, что он принадлежит шевалье Пайку. — Граф Аурон провел семьдесят четыре поединка. Зарубил одиннадцать аладов, десятка два их наследников и даже одного алуга…
— Хотела бы я это видеть… — мечтательно выдохнула леди Даржина.
Вылетев из боевого хода и увидев выражение ее лица, я почувствовала, что меня начинает трясти от бешенства: Ронни рисковал жизнью, а она видела в его поединках только развлечение! Впрочем, стоило мне вспомнить, что она вот-вот уедет в Онгарон, дабы сдержать слово, данное королю Бадинету Нардириену, как бешенство куда-то испарилось, уступив место тоске и безысходности.
— Семьдесят четыре — это не два, не пять и даже не десять… — задумчиво пробормотал принц Вальдар. — Пайк, а что в это время делал Алван-берз?!
— Хороший вопрос, сын! — довольно улыбнулся король. — Он ждал, пока граф Аурон вырежет самых принципиальных противников примирения!
— Мы пришли к такому же мнению, сир! — кивнул Пайк. — Правда, уже потом. После того, как вождь вождей вошел в круг и вручил его светлости саблю Атгиза Сотрясателя Земли…
— Чью саблю? — ошалело переспросило человек десять.
— Атгиза Сотрясателя Земли… — повторил шевалье. — У нее даже имя есть: «Гюрза»!
Я затравленно посмотрела в просвет между зубцами на ерзидские термены, подъезжающие к телегам с продовольствием и фуражом, стоящим в перестреле от городских стен, а затем уставилась на Пайка:
— Ну, и какого дьявола он это сделал?!
— Ваша светлость, по традициям степняков человек, показывающий Путь в Будущее, несет ответственность за тех, кто решится по нему пойти…
— Весьма толковый подход, между прочим! — усмехнулся король Вильфорд. — Он резко ограничивает число советчиков!
— Кроме того, — как ни в чем ни бывало, продолжил шевалье, — …любимая наложница Алван-берза беременна. И вождь вождей решил отправиться в родное стойбище, дабы присутствовать при рождении своего первенца…