Когда погиб последний, одиннадцатый противник, Атгиз вырвал из земли шест с волчьим хвостом и аккуратно положил его себе под ноги:
— За двенадцать лет моего отсутствия Шавсаты сильнее не стали. Тем не менее, я и мои побратимы готовы предложить вам свой Путь…
В этот момент девять его спутников вдруг перестроились в дугу, выхватили клинки и коснулись их остриями земли, а будущий Сотрясатель Земли поднял с земли другой шест, увенчанный уже не хвостом, а черепом. После чего обвел рукой своих воинов и торжественно объявил:
«Это — Круг Последнего Слова. Я, Атгиз-берз, проведу в нем девять поединков до первой крови. Проиграю хотя бы один — уйду. Нет — дам вам возможность выбрать свое будущее…»
Такой традиции у ерзидов не было, поэтому вождь Шавсатов попытался поднять Атгиза на смех. Тот равнодушно пожал плечами и изрек первую Великую Мудрость:
«Убеждает не Слово, а Клинок! Хочешь меня убедить — войди в этот Круг первым и скрести со мной свою саблю!»
Трусом алад Шавсатов не был. Поэтому вошел в Круг Выбора и проиграл.
«Ну, и куда может привести род мужчина, не умеющий держать в руке саблю?» — язвительно поинтересовался будущий Великий Берз. А когда вождь попытался что-то возразить, предложил ему вернуться в Круг еще раз.
Алад вернулся. Еще трижды. И был бит. А за ним были биты все пять его сыновей.
«Девять боев — девять побед! Все, как завещано Субэдэ-бали!» — торжественно объявил будущий Сотрясатель Земли, а затем рявкнул на всю Степь:
«Внемлите мне, Шавсаты, и не говорите, что не слышали: я, Атгиз-берз — плоть от плоти этой земли! Не Маалой, не Максуд, не Цхатай, а ЕРЗИД! Я слышу голос Первого Меча Степи и вижу путь, ведущий в Великое Будущее! Будущее, в котором моя кошма накроет весь Диенн! Тот, кто возьмет мою саблю, увидит, как горят каменные стойбища мягкотелых лайши, пригонит к своей юрте бескрайние стада тонконогих скакунов и приведет сотни белолицых и полногрудых лайш-ири. Тот, кто откажется — продолжит собирать и сушить кизяк, а вскоре проклянет день, когда пошел на поводу у своего мелочного самолюбия!»
Над толпой Шавсатов воцарилась тишина. Тогда Атгиз нашел взглядом самого молодого из своих бывших сородичей и… улыбнулся:
— Посмотри на оружие, коней и кольчуги моих побратимов. Хочешь иметь такие же или даже лучше?
— Да, берз! — восторженно выдохнул юнец. И стал первым человеком, присягнувшим будущему Сотрясателю Земли…
…Подмяв под себя Шавсатов, Атгиз сделал небольшую паузу, и вместо того, чтобы поспешить к стойбищу следующего рода, принялся делать из своих новых вассалов нормальное — по меркам просвещенной Делирии — подразделение. И сделал. А уже следующей весной повязал его кровью, сводив в более чем успешный набег на Морийор.
Возвращение Шавсатов в Степь было триумфальным. Еще бы — сотня с лишним воинов не самого сильного рода с легкостью взяла и сожгла два города. Причем не просто сожгла, но и основательно выпотрошила: обоз с награбленным, который они приволокли в стойбище, состоял из сотни с лишним телег, а число женщин, уведенных в полон, по разным данным, составило от семисот до полутора тысяч!
Четыре мелких рода упали под Сотрясателя чуть ли не в тот же день. А остальных пришлось заставлять. Кого силой, кого хитростью, кого обещаниями. Кстати, в процессе объединения Степи Атгиз показал себя на редкость расчетливой личностью: скажем, для того, чтобы подмять под себя самый сильный тогдашний род — Маалоев — он вызвал на поединок и убил мужа любимой дочери их вождя, а через какое-то время женился на вдове. Чтобы ускорить подготовку своей будущей армии, ввел понятие «багатур», после чего приволок в степь несколько десятков отставных сотников, способных выдрессировать самый тупой молодняк. А чтобы заручиться поддержкой служителей богов, каким-то образом протолкнул в орс-алуги преданного себе человека.
Кстати, появление Круга Последнего Слова и понятия «багатур» было не единственными нововведениями, появившимися при Атгизе. Стараниями Сотрясателя Земли ерзиды узнали, что такое железная дисциплина, научились считать себя частью единого народа, «заболели» культом клинка и т. д. Правда, большая часть «новых» традиций оказалась недолговечной. И ушла из жизни ерзидов сразу после гибели Великого Вождя Вождей.