— А-а-а…
— Дзарев-алад не пострадает. Даю слово…
…Как ни странно, беседовать с лайши действительно оказалось довольно приятно: юноша с одинаковым знанием дела рассуждал и о способах заточки сабель, и о статях лошадей, и об особенностях охоты с ловчими соколами. Мало того, некоторые его суждения были настолько глубоки и интересны, что Дангаз увлекся не на шутку. И вспомнил о том, ЧТО он должен был сделать за час до рассвета, только тогда, когда медвежья шкура, занавешивавшая вход в юрту, отодвинулась в сторону, и на пороге возник абсолютно белый силуэт с мечом в правой руке.
— Как сходил? — слегка нахмурившись при виде незваного гостя, поинтересовался Аррон-алад.
— Нормально… — чуть виновато сказал силуэт, затем что-то показал на пальцах и торопливо протянул своему вождю небольшой кусок пергамента.
— Ты не будешь против, если я потрачу пару минут на ознакомление с важным письмом? — явно смирившись с показанным, спросил Дангаза Аррон-алад.
Шири против не был. Ибо во все глаза смотрел на белые ленточки, свешивающиеся с рукава «гостя», и чувствовал себя щенком, у которого только-только открылись глаза: воин был белым не из-за снега, а потому, что был облачен в одежду из чисто выбеленной ткани! Причем не обтягивающую фигуру, а НАМЕРЕННО сделанную бесформенной!
«Так вот как они от нас прячутся!!!» — потрясенно подумал Дангаз, а затем помрачнел и… невольно потер шею.
— Можешь не волноваться: резать тебя никто не собирается… — заметив его движение, усмехнулся Аррон-алад. Потом убрал письмо за отворот рукава и добавил: — Все равно через пару часов то, что ты увидел, уже не будет иметь никакого значения…
В его голосе и взгляде было столько уверенности, что шири похолодел:
— Почему?
— Увидишь…
Дангаз пожал плечами — мол, как скажешь — затем прислушался к неясному шуму, донесшемуся снаружи, и мрачно ухмыльнулся:
— Вот и все, побеседовали. Теперь вас будут убивать не Уреши, а Надзиры. Или кто-нибудь еще…
— Не успеют… — по-мальчишески улыбнулся лайши, затем одним плавным движением перетек на ноги, пустил по телу «волну» и повел плечами так, как будто готовился к бою.
Словно дождавшись этого движения, снаружи зарокотали барабаны кам-ча. Причем не один за другим и не с разных концов лоор-ойтэ, а одновременно и из одной точки!
— О чем они говорят? — явно зная ответ, спросил Аррон-алад.
— Объявляют общий сбор… — прислушиваясь к рокоту, ответил шири. — От имени… э-э-э… нашего алуга!
— Что ж, ваш алуг просто так собирать не будет… — ухмыльнулся лайши, проверил, как достаются из заплечных ножен мечи, и… снова сел к айнуру: — Не торопись: лагерь у вас большой, поэтому пока к юрте твоего алада соберутся те, кто живет на противоположном краю, мы сможем обсудить еще много чего интересного…
Глава 31
Аурон Утерс, граф Вэлш
…Отсюда, с небольшого пригорка, на котором еще полчаса назад стояла юрта Дзарев-алада, армия ерзидов казалась невероятно большой волчьей стаей. Или ночным небом, волею богов упавшим на землю. Почему? Да потому, что легкий морозец, ударивший под утро, заставлял степняков закрывать лица обрезками шкур, и вместо безбрежного моря белых пятен я видел лишь искорки света факелов, отражающиеся в глазах.
Вождь Урешей, Алван-берз, его назир-аши, толпа родовых вождей и алугов, стоящие по правую руку от нас, лиц не прятали. Однако походили на серых хищников намного сильнее, чем простые воины. И не блеском глаз, а горящими ненавистью взглядами и злыми оскалами ртов.
«Вроде, волки. А манок — кошачий…» — подумал я, затем сжал в руке затейливую глиняную свистульку, неторопливо вышел в центр круга для поединков, образованного моими воинами, уставился на Дзарев-алада и рыкнул во всю мощь легких:
— Внемлите мне, Уреши, и не говорите, что не слышали: я, Аурон Утерс, граф Вэлш, Клинок короля Вильфорда Бервера и алад, признанный Субэдэ-бали — плоть от плоти этой земли!
Тихий ропот, то и дело прокатывавшийся над этой частью военного лагеря, мгновенно стих. Видимо, большая часть ерзидов помнила сказания и знала, КТО начинал свои речи с этих слов.
— Говорить о том, что слышу голос Первого Меча Степи, я не буду, так как это неправда. Рассказывать о вашем прошлом — тоже: вы знаете его намного лучше меня. Поэтому опишу ваше настоящее и будущее…
Такое странное начало Последнего Слова заинтересовало далеко не всех — большая часть степняков слушала вполуха, так как пританцовывала на месте или надолго задерживала дыхание, чтобы согреться.
— Вы — часть армии. Довольно большой. Вы сходу завоевали Морийор, поэтому уверены, что бросите под копыта своих коней и весь остальной Диенн. А еще вы привыкли считать себя песчаной бурей. И искренне верите в то, что ничто под этим небом не способно остановить ветер, несущий мириады смертоносных песчинок. Я вас расстрою: это неправда — песчаная буря опасна только в пустынях и жарким летом. Зато зимой, да еще и среди густых лесов, она не страшна. Во-первых, потому, что песчинки смерзаются в комки и теряют способность летать и жалить, а во-вторых, здесь, у нас, есть опасности и пострашнее…