Сочинение получило оценку «хорошо +», что по двадцатибалльной системе означает 16 из 20. В нем оказалось две орфографические ошибки: я дважды написал слово «президент» без буквы «р».
– Значит, это не настоящий президент, – сказала мать, смеясь.
Предсказание моей матери, совершенно случайное, в точности подтвердилось через девять лет. Однако в тот момент она наверняка предпочла бы ошибиться!
Глава 3
Кто такой Гитлер?
С момента «освобождения» у нас начали обращать внимание на политические акции некоего господина по имени Адольф Гитлер.
Господин этот ни разу не приезжал в наш регион. Его партия – Национал-социалистическая немецкая рабочая партия (Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei; NSDAP) здесь еще не существовала. Впрочем, в наших краях не существовало никаких партий – оккупанты запрещали любую политическую деятельность.
Гитлер выступал, главным образом, по радио, а мой отец редко пользовался этим новым источником информации: это была жуткая машина, состоявшая из соединенных длинным проводом приемника и громкоговорителя, которую, по необходимости, переносили из одной комнаты в другую. Она принимала всего два рода передач: оперы Вагнера и информационные выпуски, транслировавшиеся Deutschlandsender de Königswusterhausen из окрестностей Берлина. Из этого приемника до нас время от времени доносился хриплый, горячий, обжигающий голос партийного лидера, о котором говорили все больше и больше.
Мои родители инстинктивно ненавидели голос, манеру говорить, демагогию этого человека, но они не остались равнодушными к некоторым его аргументам. Отец внимательно слушал его, никогда не пропуская выступлений. Впрочем, он не пропускал выступлений любых политиков.
В Германии царил страшный сумбур. Веймарская республика отчаянно отбивалась от врагов, которых у нее по-прежнему было много: крайние левые и крайние правые партии, безработица, обесценивание марки, влиятельные финансово-промышленные круги. Те потеряли всякое доверие к парламентской демократии и все больше склонялись к идее реставрации правого правительства, сильного и авторитарного, действующего в их интересах. Выборы следовали одни за другими с такой быстротой, что не успевали со стен снять агитационные плакаты, как страну сотрясала новая выборная кампания.
Я отлично помню это время выборов, которые меня очень забавляли. После воскресной мессы родители всегда водили нас, меня и сестру, на избирательный участок. Земля, улицы, стены были покрыты плакатами, огромными портретами Гинденбурга, Гитлера, всемогущего лидера коммунистов Тельмана, двух социалистических вождей Северинга и Брауна, очень примирительно настроенных глав партии Центра – Кааса и Брюнинга. Мирный городок Виттлих с его 8 тысячами жителей никогда еще не видал такого лихорадочного возбуждения, но политические страсти в нем не разыгрывались. Население состояло из крестьян, мелких ремесленников и торговцев, среди которых практически не было коммунистов. Велико было влияние духовенства, и многие голосовали за Центрум, партию католического центра. Но голосовали также за Немецкую национальную народную партию, провозглашавшую верность родине, рейху, традициям предков и порядку. Это была партия Гинденбурга, партия приличных благоразумных людей, партия бывших офицеров и помещиков.
На выходе мы, не удержавшись, спрашивали родителей, за кого они проголосовали. Отец не отвечал. Мать, с легким колебанием, говорила: «Ну, конечно, за Национальную народную партию!» Это было очевидно.
Однажды, прослушав по радио очередное выступление Гитлера, отец сказал матери: «Он очень ловко разбил все доводы союзников». Эта фраза осталась у меня в памяти. Не какой-то своей особой глубокомысленностью, а тем, что прекрасно объясняет интерес к Гитлеру со стороны умеренных и благомыслящих людей, таких как мои родители. Гитлер всегда строил свою пропаганду на нескольких сильных и простых мыслях.
Германия несправедливо осуждена нести ответственность за развязывание войны. Версальский договор неприемлем (Гитлер квалифицировал его как Schand-Diktat, позорный диктат – решительно, слово «позор» сыграло важную роль в политической жизни немцев!), должен быть денонсирован и объявлен потерявшим силу; союзники воспользовались им, чтобы держать Германию в вечном рабстве. Германия имеет такие же права, как и все прочие государства. Она должна восстановить свое достоинство. Она должна иметь армию, как все ее соседи. Она никогда не должна стать жертвой большевизма. Доверьтесь мне, заключал Гитлер, и я подниму нашу страну из грязи!