Ее мысли закономерно коснулись жителей трущоб. Нежелание действовать по указке их правителя ей не простят. Впрочем, девушка надеялась, что удастся осуществить задуманное до того, как Аргэ узнает, что бунтарка сбежала из резервации. К тому же стражи правопорядка все еще искали убийцу Фелона - очень мало времени прошло, чтобы появилась возможность закрыть дело, слишком влиятельна была эта семья.
Она могла бы попробовать переехать в другой город, и скорее всего это даже удалось бы. Вот только зачем? Ее жизнь оказалась лишена смысла. Она отдавала себе отчет, что у нее никогда не будет любви и нежности, столь желанных для каждой женщины. Она обречена убивать любого, с кем решит разделить постель. Ей никогда не почувствовать прикосновений любящего ее мужчины, не родить ребенка. Точнее, последнее она могла бы осуществить, наверное, но носить под сердцем малыша, предварительно убив его отца? Викта понимала, что не сможет сделать подобного с хорошим человеком. Или избрать для этой цели какого-то падшего ублюдка? Этот вариант нуару тоже совершенно не устраивал. Очищать мир от мерзких личностей подобным образом ее совершенно не вдохновляло, не говоря уже, чтобы рожать ребенка от такого мужчины. В этот момент Викта ненавидела саму себя, хотя ранее ненавидела так только Фелона. Впрочем, был еще один человек, который вызывал схожие чувства. Именно его она и ждала теперь, зябко ежась на холодной и мокрой крыше. Судью Дэжара.
Если ненависть к бывшему жениху была всепоглощающей, одуряющей волной, заставившей рискнуть всем ради нескольких минут триумфа, ощущения полной власти над ним, его жизнью и смертью, то к Дэжару она подобных чувств не питала. Хотя поводов была масса. Фелон стал первопричиной, Дэжар - символом ее изменения. Он - воплощение этой системы. Он ее обвинитель, судья и палач. Он не просто нажал на рычаг, включил электричество, так искалечившее Викту. Он сделал куда больше: его странные слова, произнесенные той ночью, заставили ее сомневаться в непреложных до этого истинах. Судья фактически дал толчок, который постепенно разрушил привычную для девушки картину мира. Даже магии он лишил ее не до конца! Дэжар стольких колдунов провел через ритуал, что просто обязан был знать механизм. Что стоило еще немного увеличить заряд, который под корень выжег бы в ней магическую силу? Она все равно пережила эту жуткую боль. Так почему же он этого не сделал? Специально ли или случайно, но допущенная им ошибка лишала ее возможности обрести даже минимальное личное счастье. Он - нечто незаконченное в ее прежней жизни.
Викта прекрасно отдавала себе отчет, что собирается снова убить. И в этот раз это не вызывало предвкушения - только усталую обреченность. А вот потом, когда эта последняя цель будет достигнута, она сможет поставить точку в этой истории, и ею станет собственная смерть девушки.
Когда-то Дэжар сказал найти его, если станет совсем тяжело. Что ж, это время пришло. Нуара была уверена, что легко узнает его из десятков других одетых в черное людей. И не ошиблась. Он не изменился совершенно, остался точно таким, каким она запомнила его в ночь перед своим изменением. Поднявшись, девушка скользнула по крыше к противоположному краю, чтобы пронаблюдать, как Судья садится в экипаж.
Она усмехнулась, подвязывая длинные полы плаща так, чтобы они не мешали двигаться. Проследить за ним не составит труда, она собиралась следовать за каретой по крышам, чтобы не попасться на глаза стражам, патрулирующим престижные кварталы, где обитали аристократы и вот такие личности, как Судьи.
На город постепенно опускались сумерки. Легкой тенью скользя следом за неспешно едущим экипажем, Викта не спускала с него глаз. Судья явно никуда не торопился. Стоящие стена к стене старые дома были настоящим подарком, грациозная и ловкая танцовщица без особого труда перескакивала с крыши на крышу, скрытая от случайных взглядов вычурными скульптурами, что в изобилии украшали строения в этом районе. Дальше придется хуже. Если она не ошиблась, и Судья Дэжар действительно направлялся в аристократический квартал, то придется покинуть столь удобное укрытие и спускаться, что чревато неприятностями. Впрочем, особого выбора у девушки не было.
Экипаж выехал на небольшую площадь с фонтаном, изображающим мифического дракона. Сейчас он был отключен, и чудище из серебристо-черного гранита выглядело довольно устрашающе, но Викта знала, что в теплый сезон, когда по каменным чешуям стекают веселые водные струйки, играющие тысячами радуг в солнечных лучах, он прекрасен. Недаром эта площадь носила несколько вычурное, но красивое название Искрящегося Камня. Белый иринейский мрамор, которым были облицованы фасады выходящих на площадь домов, на свету мерцал загадочными искрами, как и звонкие базальтовые плиты мостовой. Но сейчас вся красота этого места терялась, скрадываемая сумерками и свинцово-серыми низкими облаками, полностью закрывавшими небо.