Она долго решала, как сказать Судье, что согласна на его предложение, но в итоге, плюнув на все, просто дождалась его на кухне. Вернувшийся домой Дэжар, как показалось девушке, ничуть не удивился, застав ее медитирующей над заварочным чайничком. Похоже, чаепития с задушевными беседами становились в этом доме доброй традицией.
- И что на этот раз стряслось? - поинтересовался Судья, закончив с ужином и с довольным видом откинувшись на спинку стула.
- Мне кажется, что эксперименты стоит продолжить, - сообщила нуара. - По правде говоря, другого выхода у меня все равно нет.
- Долго же ты к этому шла, - заметил мужчина, ничуть не удивленный этим заявлением.
- Давай ты не будешь язвить, - коротко глянула на него собеседница. - Только теперь мне хотелось бы знать больше о том, что именно ты будешь со мной делать и о возможных последствиях.
- Вроде бы мы это уже обсуждали? - в привычной манере полюбопытствовал Дэжар, слегка приподняв бровь.
- Вот только ты забыл сказать, что станешь на меня магией воздействовать, - язвительно фыркнула измененная. - Может еще что «упустил из виду»?
- Может, сама подумаешь? - протянул он.
Викте вдруг захотелось огреть Судью чем-то тяжелым. Желание было несвойственным, но все же понадобилось некоторое время, чтобы отогнать нарисованную воображением заманчивую картинку. В конце концов, она здесь не для того, чтобы его развлекать, пытаясь разгадывать загадки. В итоге нуара зло глянула на собеседника, но промолчала.
- Ладно, слушай, повторять не стану, - тон Дэжара стал деловым. - Итак, у тебя есть как минимум шесть вариантов дальнейшего развития событий. Во-первых, может просто ничего не произойти. Обидно, но такое бывает, что ж поделаешь. Во-вторых, ты можешь умереть от болевого шока, хотя вряд ли, у женщин порог чувствительности порядком выше, чем у мужчин.
Он замолчал, словно ожидая ее реакции. Викте на самом деле хотелось прокомментировать, что озвученное «вселяет надежду», но она промолчала, помня, что предстоит услышать о еще четырех.
- Хорошо, - кажется, он был доволен проявленной ею выдержкой, - теперь два варианта, которые для тебя предпочтительнее: ты можешь снова стать человеком или хотя бы просто лишиться тех остатков магии, которые... мешают тебе жить.
Измененная лишь скрипнула зубами, но опять промолчала и даже не опустила взгляда.
- Ну и последняя пара, на закуску. Разница между этими вариациями значительна только во внешнем выражении. Ты можешь стать магом. Но при этом либо вновь обретешь человеческий облик, либо же окончательно его утратишь, - закончил Судья.
Последние открывшиеся перспективы не радовали совершенно.
- А есть какая-то возможность... спрогнозировать результат? - робко поинтересовалась Викта, понимая, что ввязывается в игру, в которой шансов выиграть желанный приз ничтожно мало. Но при этом она полностью отдавала себе отчет, что все равно рискнет.
- Если и есть, то я о ней не знаю, - покачал головой мужчина.
- Да уж... - емко охарактеризовала свое отношение к услышанному девушка.
- Ты сама сказала, что у тебя нет выбора, - пожал плечами Дэжар. - Я же показал, что он у тебя чрезвычайно разнообразный.
- Не скажу, что меня это радует, - сквозь зубы процедила Викта. Сейчас совершенно не было желания поддерживать его игру словами. - Как о многом, оказывается, ты «забыл», - тут же добавила она, противореча собственному решению, принятому лишь мигом ранее.
- Квиты, - вполне искренне рассмеялся он.
- Завтра начнем? - поинтересовалась нуара, вынужденная признать, что сказанное - чистейшая правда. Что ж, теперь, во всяком случае, они оба знают, как обстоят дела на самом деле. И еще ее чрезвычайно интересовал вопрос, а не станет ли она и дальше так же странно реагировать на Судью после воздействия током или его магией. Не хотелось бы.
- Можем и сегодня, - откликнулся он, все еще улыбаясь. - А то ты завтра передумаешь еще, чего доброго.
Нуара сначала возмущенно вскинулась, но тут же была вынуждена признать его правоту. Вот только она никак не ожидала, что стоит лишь дать свое согласие, как Дэжар тут же снова уложит ее на «алтарь», и даже растерялась. Она не была готова морально, но оказалась вынужденной признаться себе, что вряд ли что-нибудь в ее настрое изменится к следующему вечеру. «Перед смертью не надышишься», - гласила поговорка, и теперь она, хоть и звучала мрачно, как нельзя лучше подходила самой Викте, учитывая услышанное ранее.