Пятый пункт — танк. Поручик Пузо конец-то привёл его в стрелючее состояние и лично зачаровал броню.
Ну и шестой, — последний пункт нашей подготовки, — мне подсказала Правая. Детки подросли и стали совсем самостоятельными. Одна бомбожопка до сих пор присасывалась к голове муравьедомёта, а вот остальные двенадцать, — включая маму, — болтались без дела. То есть в перспективе у меня было двенадцать химер.
Само собой, я бы не хотел довольствоваться улитоволками или другой подобной посредственностью. Мне нужны были самые здоровенные, самые зубастые и клыкастые. Самые и самые опасные, короче говоря. Осталось лишь найти их.
Так что последние несколько дней мы с Романовым, Вышегором и отрядом «Костик» играли в охотников на чудовищ…
Я стоял на крыльце покосившегося деревенского домика. Резной наличник на окнах, крыша из листов железа внахлёст, бочка для сбора воды на углу. Забора считай что нет, а вокруг сено-сено-сено.
— Му-у-у-у! — тревожно заорала бурёнка где-то неподалёку.
Почему тревожно? Да потому мне так хочется для поддержания общей атмосферы, да и вообще… тревожность в глазах смотрящего.
Серое мрачное небо набухало дождём. Прямо передо мной в дверях стояла старушка в выцветшем платочке, из-за плеча которой выглядывала её беременная дочь.
Наш разговор длился уже дольше десяти минут.
— …спасу никакого нет от этой сволочи, уже трёх наших коров сожрала! — наконец-то закончила словоохотливая старушка.
— Понятно.
— Я ликвидаторам уже трижды звонила, но всё бестолку, никто не берётся. А вы что же, забесплатно нас от неё избавите?
— Нет, — сказал я. — В качестве оплаты я заберу то, что появится в твоём доме, но чего ты не ждёшь.
Старуха задумалась.
— Чего? Нам водопровод проведут что ли?
Кажется, я немного переврал цитату. Ну да ладно, пора выходить из образа, чтобы не пугать селян. Но иллюзию шрама через глаз и седую бородищу всё равно не развею.
— Нет, бабушка, — сказал я. — Шучу.
— Херовые у тебя шутки, сынок! Я сколько раз уже писала в…
— Подождите, бабушка. Это не наш профиль. Скажите лучше, где последний раз видели эту химеру?
— А вон тама, — старушка махнула рукой в сторону леса.
— Спасибо большое.
С тем я спустился с крыльца и зашагал прочь. Вышегор был рядом, тоже присутствовал при разговоре.
— Ну и что это такое может быть? — спросил я.
— Насколько я понял из описания, это либо кротодил, либо крококрот.
— А разница?
— Разница большая, Илья Ильич, — сказал майор-барон. — Кротодил больше раза в два, зато глубоко не зарывается, так что его поймать легче. А вот крококрота если упустил, то упустил. Эта падлюка роет, как экскаватор. Видел пару раз его норы и, скажу тебе, что это просто пиздец; он, наверное, до центра Земли дорыть может.
Звучит интересно, — подумал я. — Что кротодил, что крококрот станут прекрасным дополнением для моей армии.
— Пи-пи-пи? *справимся?* — спросил я у Правой.
— Пи-пи-пи. *Справимся*
Три часа шатания по лесу не привели абсолютно ни к чему. Дважды на нас нападали маленькие неинтересные химеры, — три ежеобразных кенгуру и небольшая стая хомякокабанов с поросятами, которые сагрились исключительно с целью защитить потомство. А вот саму гранд-химеру мы так и не нашли. Ни её саму, ни нор, ни каких-либо других следов её пребывания.
Отряд «Костик» замёрз, промок и заебался.
Было решено устроить привал. Чтобы день не пропадал даром, я приказал Лосям запалить костёр и запечь яблоки. Лоси очень обрадовались. Им совсем не улыбалось тащить на себе в обратный путь тридцать килограмм яблок, фольгу и уголь; ну да, я решил совместить приятное с полезным и подготовился.
— Не расстраивайся, — сказал Романов, присев на бревно рядышком со мной. — Время ещё есть. Не сомневайся, мы найдём самых лучших чудищ.
— А я и не сомневаюсь, — ответил я. — У нас другого выбора нет.
Повисло ловкое молчание. Именно ловкое. В последнее время мы с Андрюхой почти не разлучались и без конца только и делали, что говорили. Хороший он парнишка всё-таки, никак не нарадуюсь за Таньку.
Кстати…
Все наши темы для бесед так или иначе касались дела, а вот о личном мы всё как-то помалкивали.
— Чего у вас с Танькой? — спросил я.
— Всё хорошо.
В голосе Андрюхи я услышал какую-то грустинку.
— Что-то не так?
— Ага, — ответил Романов. — Не так. Вообще не так!