Пороться они ни с кем не поролись, однако разделись догола и шумно-весело тусили своей компанией. Бухали, прыгали в воду, чего-то орали.
А рядом с ними, бултыхая ножками в воде, на бортике бассейна сидел грустный Святопрост. Попался, сука.
— Привет-привет, — к нам подошёл толстый мужик в латексной маске. — А чего не раздеваетесь? Новенькие, да? Быть может, я ненадолго украду вашу даму и покажу ей как тут и что?
— О! — обрадовался я.
Эту бороду я везде узнаю.
— Отец Максосий! Привет!
— Что⁉ Ты⁉ Опять⁉ — святой отец начал озираться по сторонам. — Что тебе нужно⁉
— Мне нужно, чтобы ты ненадолго украл мою даму. Покажи ей что тут и как, но смотри, чтобы к ней никто не подходил и гадостей всяких не предлагал. Понял?
Дожидаться ответа я не стал и отправился прямиком к Святопросту. По пути я трижды поскользнулся, — уж не нашим ли лубрикантом здесь пользуются; надо бы потом связаться с организаторами и предложить скидку, — дважды был приглашён на соитие и один раз случайно пнул пыром одну разгорячённую парочку.
Ну… В итоге-то добрался.
— Привет, — я сел рядышком со Святопростом.
— Привет, — ответил тот, не переставая бултыхать ножками. — Достал всё-таки.
— Достал.
Метрах в десяти от нас в бассейне плавал мужик. Он не сводил глаз с «Осквиртителей», одной рукой удерживал себя на плаву, а другой стимулировал пипирку и, признаться, сидеть на пути его взгляда было не очень-то уютно.
— Поехали домой, а?
— …
— У тебя ведь сегодня день рождения, да?
— …
— Ну прости, Святопрост, я не знал.
— Да я… Да блин, — Святопрост схватился за голову. — Я испугался, понимаешь?
— Понимаю.
— Вспомнил тех клонов из Твери и тупо испугался. Психанул, сбежал.
— Прекрасно понимаю.
— Я не хочу становиться монстром.
— И это я тоже понимаю, но ты не станешь монстром, Святопрост, — уверил я. — Лёха Мясницкий сказал, что их эксперимент перевернёт мир и у меня нет причин в этом сомневаться.
Святопрост молчал. Я тоже молчал.
Куцый разговор у нас получился, не убедительный ни разу, но… блядь, а что мне ещё ему сказать? Пожалуйста, ложись под нож и не задавай лишних вопросов? Честно говоря, я за сегодня и так порядком вымотался, чтобы ещё в психологов играть.
Так что я просто сидел и ждал, когда мой насекомыш сам дойдёт до правильного решения, и в этот самый момент…
Пу-пу-пу…
В этот самый момент начались звонки.
Один, второй, третий; телефон буквально разрывался. Звонил Кузьмич, звонил Душнилов, звонила Черепашкина. Звонили наши партнёры, поставщики и заказчики. Звонили люди от моих новых родственников. Много кто звонил, короче говоря.
Что произошло?
Всё просто. Мне настал пиздец.
Началось всё с того, что в Прямухино разгорелся очередной пожар. Однако в этот раз полыхнули именно теплицы, да притом все разом. Пожарные не ехали. Обещали, но всё равно не ехали.
Дальше: на нашем честно-отжатом у Бориса Безродного предприятии в Твери идёт проверка и уже выявлены овердохуя нарушений; заводской конвейер остановлен, а последняя партия боярышниковых напитков арестована.
Кухня «Охотничьего Трофея» и весь «Tildikov Inn» тоже закрыты. Там разом нашли тараканов, крыс, плесень и просрочку. Независимая экспертиза нашла в «Кисюн де ля Жри» кишечную палочку и об этом уже твердят во всех новостях.
Набросить ещё? Да пожалуйста:
Клюкволюдов поместили под стражу, как незаконных мигрантов. Франчайзи «Биовульв» отказываются сотрудничать и требуют вернуть им деньги. Князь Владимирский свернул наш совместный проект и дал заднюю, так что не будет во Владимире никаких авокадовых угодий. Почему? Да потому что по сети начали гулять страшилки про авокадо — от него и слепнут, и глохнут, и писка не стоит, и мозги ссыхаются.
Все мои активы заморожены до суда. Судов у меня, если ничего не путаю, уже набралось порядка пятнадцати.
Короче всё.
За меня взялась Ольга Георгиевна. Взялась и играючи отобрала всё, что я нарабатывал с момента попадания в это тело.
Блядь!
Как я устал от этого всего. Аристократы, Боги, маги, сёстры. А сёстры-то, если разобраться, не мои. И вся эта движуха с возвышением Романова тоже не моя. Больше не моя; я и так дохера для него сделал, так почему должен продолжать страдать по его милости? Почему бы мне просто не послать всё нахуй и не принять предложение действующего Императора? Хотел стать эрцгерцогом — так вот же, пожалуйста, шанс на блюдечке.