Как настоящий полководец, я бродил вдоль опушки и смотрел на свои войска. Не осматривал; нет. Смотрел.
Смотрел и думал о том, что без потерь сегодня не обойдётся. Слишком уж масштабным будет столкновение, и кто-то из моих ребят обязательно умрёт. Прям обязательно. Прям вот умрёт.
И кто же это будет? Брусника? Лёха? Или, быть может, Вышегор? Бигдик? Поручик Пузо? Коля Мутантин? Или же все сразу?
Ну так а чо бы, собственно, и нет? Устроим «Красную Свадьбу» по-Прямухински, уберём разом половину персонажей и наберём на их место новых, да? Чего их жалеть-то? Персонажей-то? Хули с них станется?
Ёб твою мать.
Я не хочу, чтобы так было. Я не хочу связываться со смертью. Да, я уже изрядно замарался, но я не хочу влипать ещё глубже; не хочу убивать и посылать на смерть с ремесленным спокойствием. Я просто хочу торговать паштетом, изобретать схемы по отъёму денег у населения и, возможно, немножечко расширить гарем, — только и всего.
Хотя кого я пытаюсь наебать? Рано или поздно мне придётся. Боги не отстанут, пока я не схлестнусь с Императором, а тогда-то кровь хлынет рекой. Полетят головы и наших, и ваших.
Походу, пришла пора черстветь…
— Илья Ильич! — ко мне подбежал Миша Крамбопулов с десятком других Лосей. — Там машины! Много! Едут по направлению к деревне!
— Дай посмотреть.
— За мной!
Миша подвёл меня к винтовке, стоящей на сошках и направленной на таинственные огоньки по ту сторону поля. Я лёг и аккуратно приложил глаз к прицелу.
И впрямь машины. И впрямь много. Целый конвой; штук тридцать, наверное. И на каждой второй одна и та же эмблема — сжатый кулак в ободочке из колючей проволоки.
— Вышегор, глянь-ка тоже.
Майор-барон буквально на секунду припал к оптике, а затем встал и задумчиво почесал голову.
— Крушилы, — сказал он. — Нам пизда.
— Какие Крушилы?
— Клан ликвидаторов, — пояснил Вышегор. — Один из лучших в Москве, пересекались как-то на конвенте…
— У вас ещё и конвенты бывают?
— Ну да, бывают. Собираемся, делимся опытом. Пьём немножечко. А кто-то в костюмы наряжается; вот помню как-то раз мы с поручиком нарядились кентавром и…
— Погоди-погоди. А что они здесь могут делать?
— Боюсь, Илья Ильич, что их наняли. Может, глава клана сменился? Раньше они от разборок аристократов старались держаться подальше и…
И тут со стороны деревни ебанул взрыв. Столб пламени поднялся в чёрное ночное небо. Буквально сразу же со стороны поместья застрекотали пулемёты — несколько светящихся пунктиров поливали приближающуюся автоколонну трассирующими снарядами. Пара секунд, ещё один взрыв и один из пунктиров оборвался.
— Что происходит? — спросил я у Вышегора.
— Без понятия.
— Я хочу посмотреть поближе, — как был, я сорвался в сторону деревни. — Я пойду один! Всем стоять на месте! Вышегор, даже не смей вести людей в бой без моего распоряжения, ты понял⁉
Я абсолютно не понимал, что за дичь начала твориться в Прямухино, но у меня появилось какое-то чувство. Какое-то такое восторженное; его очень трудно описать.
Как будто бы ты поставил в рулетку на зеро, и оно выпало; или как будто твоя команда получила шанс на пенальти в добавочное время; или блядский цирковой клоун вытащил из зала соседнего с тобой ребёнка и тебя уже точно никуда не потащит. Или же… Или… Или как будто та самая монетка, которую я так боялся подбрасывать, упала на ребро…
Ночью маскироваться было проще простого. Я стал обычным куском темноты.
Уже при подходе к деревне я начал понимать настоящий масштаб веселья. Взрывы, крики и беспорядочная стрельба неслись со всех сторон. Конвой Крушил добрался до Прямухино и теперь ночь высвечивало не только обычное пламя, но и хохломское. Сполохи гжели, тульские снаряды, рёв оборотней тут и там.
Из херовых новостей — полыхнуло вот уже два дома и тушить их явно никто не собирался.
Сквозь дырку в заборе я пробрался на задний двор одного из пока-что-целых домиков, а затем через незапертую дверь вовнутрь. Тихонечко раздвинул шторы, затаился и уставился в окно.
Шоу началось уже спустя минуту.
Мимо по улице двигался вооружённый отряд. Трое человек, все в тяжёлом обвесе и с эмблемой Крушил на касках. Тут раздался рёв мотора, мужики начали шмалять куда-то вверх и почти сразу же одного из них буквально расплющило; разящим пиздецом с небес на него всем весом приземлился казацкий бронекостюм.