— И-Ы-А!
Я икнул так громко и дёрнулся так сильно, что каска слетела к чёртовой матери и, — ЕБЛЫСЬ! — толстое стеклянное дно стакана прилетело мне прямо по темечку. Что-то хрустнуло, Лариса Геннадьевна завизжала, и мир вокруг окутала тьма…
— Кхь-кхь-кхь! — хрипел помещик Прямухин.
Лицо красное, венки на лбу вздулись, слюни летят в разные стороны.
— Сеня, хорош, — скомандовал Клоновский.
— Кхь-кхь-кхь!
— Сеня, хватит. Завязывай.
— Кхь-кхь-кхь!
— Сеня!
— Кхь… Кхь… Кхь…
Помещик перестал хрипеть и сопротивляться. Его язык вывалился изо рта, а глаза закатились куда-то вверх. Лицо Ильи Ильича застыло в самом неэротичном ахегао на свете.
— Сеня, ёб твою мать!
Сеня пришёл в себя и разжал хватку. Тело Прямухина тут же упало на пол, как мешок с картошкой. Хотя, точнее будет сказать «как мешок с картошкой и с говном», — помещик и без того пованивал, а тут уж совсем расслабился.
— Сеня! Ты его убил что ли⁉
— Извините, Антон Николаевич, — Сеня виновато потупил взор.
— Сеня, ты… ты… ты психопат грёбаный, вот ты кто! Тебе лечиться надо! — Клоновский подошёл и склонился над телом. — И что мне теперь делать по-твоему⁉ С кого мне теперь взыскивать долг?
— Отсудите поместье, — пожал плечами телохранитель.
— Да на кой хрен мне сдались эти руины? А-а-ай, чёрт! — выругался Клоновский. — А может быть такое, что он просто потерял сознание?
Сеня снова пожал плечами.
— Не знаю, — сказал он. — Может быть.
— Хм… А как это проверить? Пульс лучше всего прощупывается на шее, верно?
И снова Сеня пожал плечами; мужик явно любил это дело — пожимать плечами.
— И за что я тебе плачу⁉
— Я душу людей, на которых вы указываете.
— Ну да, верно, — кивнул Клоновский. — Так, ладно…
С тем он разгрёб мусор, встал на колено и приложил два пальца к сонной артерии помещика.
Ничего.
Ни одного удара, даже слабенького.
— Да не, — сказал Клоновский. — Мёртвый. Точно.
И в этот самый момент Илья Ильич открыл глаза, вздохнул и резко сел…
Я пришёл в сознание не сразу. Сначала у меня не было ни мыслей, ни тела. Было лишь стойкое ощущение того, что я не иначе как тону. Мне не хватало воздуха. Очень не хватало. А ещё я не мог шевелиться.
Я умирал, я чувствовал это.
И тут вдруг, — щёлк! — мне как будто бы дали доступ к телу. Руки, ноги, голова — всё ощутилось целиком и сразу.
Первым делом я втянул в себя воздух. Звук при этом получился такой, будто это насос-лягушка наглотался воды. Вторым делом я резко сел и тут же ударился лбом обо что-то твёрдое и хрусткое.
Ох, ё-ё-ё…
Я расквасил нос парнишке, который зачем-то склонился надо мной. Доктор? Я что, вместо «спасибо» уебал доктору по морде? Стыд-то какой! Он же меня спасал!
— Прошу прощения! — крикнул я каким-то чужим голосом. — Я это не специально!
— Мф-мф-мф, — прошамкал доктор, зажимая нос ладошкой.
Парень явно потерялся. Он что есть мочи таращил на меня глаза и пятился.
— Осторожно, доктор! — закричал я, но поздно.
Доктор споткнулся о какую-то сраную табуретку, завалился назад и в падении крепко приложился затылком об острый угол стола. Затем он упал в гору салфеток и без движения затих. Мятые, скомканные, липкие даже на вид, — ну точь-в-точь обдроченные, — салфетки начали багроветь от его крови.
И тут я начал кое-что догонять.
Парень не выглядел как доктор. Вместо белого халата на нём был костюм-тройка без пиджака, но с жилеткой. Жилетка при этом была яркой, красно-жёлтой, расписанной пол хохлому. Да и комната, в которой я пришёл в сознание, меньше всего походила на больничные покои.
Грязь кругом, вонища, фантики.
— Ах ты сволочь, — раздалось позади.
Оглянувшись, я увидел здоровенного бугая. Бугай скалился, рычал, жал кулаки и медленно направлялся в мою сторону. Я как-то сразу понял, что этот персонаж настроен ко мне враждебно. Я такие вещи считываю, ага. Секу прям.
— Стоять! — крикнул я и поднялся на ноги. — Не подходи! Тебе же хуже будет!
И я не врал. Уж чего-чего, а пиздов я отвешивать умею. Хобби у меня такое, ещё со школы.
— Сейчас посмотрим, — бугай не внял.
Он отвёл на удар свой огромный волосатый кулачище и ринулся прямо на меня. Ну а что я? Вместо того, чтобы принять удар на ебальничек, я резко нырнул вниз и в сторону.
Бугай ударил мимо, по инерции подался вперёд, наступил на пустую бутылку, поскользнулся, затем наступил на ещё одну бутылку и тут уж совсем заковырялся в ногах. То и дело пожимая плечами, он заплясал по комнате. Ему бы сейчас цилиндр и трость в руки, получилось бы весьма забавно.