Когда Миранда нарушила внезапное молчание, Энди испугалась, ожидая самого худшего. И действительно не помогло, когда Миранда одновременно щелкнула кнопкой, чтобы поднять экран конфиденциальности вверх. Мысль о том, чтобы остаться наедине с Мирандой, заставила Энди временно оглохнуть, и она пропустила слова редактора.
Чувствуя, что ее рот дурацки распахнут, Энди заставила себя вернуться к реальности, съежившись, и тихо попросила Миранду повторить ее слова. Рев в ушах определенно утих, и Энди внимательно следила за губами Миранды, стараясь не встречаться с ней взглядом.
- Я сказала, что девочки не звонили.
Ничего себе, начать говорить о действительно дерьмовых вещах, и в итоге ее заставили повторять дважды. Миранда смотрела мимо Энди именно так, не избегая зрительного контакта, но явно думая о чем-то другом. Обычно яркие темно-синие глаза Миранды были тусклыми и безжизненными, почти такими же серыми, как ее фирменные тени для век. Энди понимала, что ей нужно что-то придумать, что-то сказать, что угодно, лишь бы вернуть в них хоть какую-то искру.
- Ну, может быть, они думали, что ты не захочешь, чтобы тебе мешали? Я уверена, что их отец сказал им, как занят у тебя будет день. Они позвонят позже, я уверена. Или … ты можешь сама позвонить им.
По крайней мере, в глазах Миранды мелькнула искорка эмоций, но ничего похожего на счастье. Презрительная усмешка при мысли о том, что она нуждается во внимании и ласке, даже от собственных детей, подсказала Энди, что Миранда не в настроении проявлять слабость. Не то чтобы она когда-нибудь была такой. И в этот момент, даже если ей самой придется заставить девочек Пристли, Энди знала, что она найдет способ сделать так, чтобы этот звонок состоялся. Может быть, ей удастся убедить близнецов, и они захотят вернуться домой. Что, учитывая, что она не видела их больше года, и они знали ее только как еще одну одноразовую помощницу “мамочки”, было чертовски непросто.
Но она все равно это сделает.
Затем зазвонил телефон Миранды, разрушив свежее облако тишины между ними. Снова надев профессиональную маску, Миранда принялась ругать Эмили, или кем бы там ни была новенькая, за то, что Мейзель не должна быть отменена, и еще что-то невероятно подробное о встречах и расписаниях, что Энди даже не притворялась, что слушает. Вместо этого она воспользовалась возможностью по-настоящему взглянуть на Миранду, чего она всегда боялась делать в тех редких случаях, когда они делили такое маленькое пространство раньше.
Конечно, она видела безусловное очарование. Дорогие ткани, накинутые на хрупкое тело Миранды, не собирались в складки и не морщились, они просто приспосабливались к форме ее тела. Ее скрещенные ноги были обтянуты прозрачными черными чулками, зрелище, от которого Энди с трудом заставила себя отвести взгляд, прежде чем она успела задуматься о поясах с подвязками выше на бедрах. Обручального кольца сегодня не было, левая рука Миранды была свободна от украшений, и она бесцельно поглаживала ей браслет на правой. На краю ее рукава виднелись изящные часики, но Энди обнаружила, что они не привлекают ее внимания.
Вместо этого она упивалась видом изящной шеи Миранды, ведущей к темной полоске ее волос, которая, в свою очередь, уступала место всемирно известным серебряным прядям, которые выглядели слишком привлекательными для внезапно ставших беспокойными пальцев Энди. Каково это, провести пальцами по волосам Миранды? Поцеловать иногда жестокие, но, по-видимому, такие мягкие губы под этими холодными глазами и гордым носом?
Но слишком скоро отсрочка закончилась, и Миранда захлопнула телефон с такой силой, что он чуть не сломался. Когда Миранда потянулась за своими солнцезащитными очками, Энди была бессильна остановить собственную руку, чтобы не протянуть ее навстречу руке Миранды.
- Не надо.
Голос Миранды был стальным шепотом, но она не убрала руку, позволяя теплой коже Энди накрыть ее кисть. Энди рискнула слегка сжать ее, снова опьянев от этого ощущения.
- Пожалуйста, не надо.
Потом Энди осмелилась посмотреть Миранде в глаза и была потрясена, увидев в них намек на слезы. Она не знала, чего меньше всего ожидала: слез или слова “пожалуйста”. В любом случае, Энди была официально в зазеркалье.
- Я хочу, Миранда.
Но Миранда убрала руку, бережно прижав ее к животу, как будто Энди могла вырвать ее обратно.
- Тебе нужна история, не так ли?
И тут Энди сообразила: Миранда не могла позволить себе даже этого мгновения утешения. Принять сочувствие от другого человека означало признать поражение в ее странном маленьком мире. Или, может быть, она боялась, что любая доброта, которую она почти удалила из своей жизни, в конце концов, приведет к разрушению какой-то плотины.
Пожав плечами в знак согласия, Энди снова взяла ручку наизготовку.
* (Прим. переводчика: Вудворд и Бернштейн журналисты из «Пост», сыгравшие ведущую роль в Уотергейтский скандале, приведшем к отставке президента Никсона в 1974 году)
========== Глава 6 ==========
Статья, как и следовало ожидать, стала очередным триумфом. Миранда рассказывала о последних нескольких неделях с искренними чувствами, и хотя она старалась не говорить ничего конкретного, это выглядело невероятно откровенно. Ладно, сказала себе Энди, откровенно для Миранды. Может быть, Энди сама сделала все возможное, чтобы это читалось так, в более универсальном смысле, но это и была работа журналиста, верно? Энди произвела работой такое впечатление, но разве не легче писать хорошо, когда тебя волнует тема?
Смысл отрицать, что ей было не все равно, испарился на обратном пути в «Элиас-Кларк». Миранда возобновила свой рабочий день, как будто ее обвинение было не более чем назначением педикюра, и Энди смогла легко вернуться в свой офис оттуда, в конце концов. Сидя за своим столом и стараясь забыть непроницаемый взгляд Миранды, который та бросила на нее, выходя из машины, Энди колотила по клавиатуре, как одержимая. История была написана сама собой, и после некоторых минимальных исправлений она могла наслаждаться вечером.
Так что, возможно, первое, что она сделала, это проверила свои старые контакты в «Подиуме» на наличие номера телефона Кары, возможно у кого-то он еще был. В любом случае, не было никакой гарантии, что Кара все еще была няней близнецов Пристли. Но так оно и было, и после недолгого разговора с ней Энди попросила об одолжении, которое могло бы изменить жизнь Миранды. Кара предупредила, что ни Кэролайн, ни Кэссиди ничего не сделают, если не захотят, но через несколько часов Кара была достаточно лояльна, чтобы отправить ей сообщение, подтверждающее, что девочки действительно позвонили своей матери.
Сияние удовлетворения было почти таким же заметным, как и тогда, когда она подала свою статью в печать, подумалось Энди. Она развалилась на своем продавленном, но удобном диване, счастливая в своих спортивных штанах и майке, которая давно уже стала странного бежевого цвета после неудачи в прачечной. Нет необходимости в дизайнерских этикетках, когда ее никто не видит.
Вернувшись к своим многочисленным заметкам, Энди отхлебнула из бокала довольно приличного красного вина (подарок на день рождения от Дуга вместо тех бутылок за 9 долларов, которые обычно были у нее под рукой) и вздохнула, поняв, что все дороги ведут к Стивену Томлинсону. Он был единственным человеком в жизни Миранды, который имел хоть малейший шанс узнать о ее финансовых делах, поскольку уже четыре года был вторым лицом на их совместном чековом счете, а также брокером с тридцатилетним опытом работы.
Она не могла утверждать, что узнает всю историю, не поговорив с ним, но каждый раз, когда Энди обдумывала ее, она чувствовала укол старого шока и ярости от этого спектакля, снова и снова прокручивая в голове его жалкое поведение. Начиная с пьяных воплей и кончая трусостью, с которой он свалил развод на Миранду в самый неподходящий момент, он ни разу не сделал ничего, что могло бы понравиться Энди. Не говоря уже о том, что в те несколько раз, когда Энди приходилось общаться с ним, он смотрел на нее так же, как Миранда смотрела бы на новую пару Лубутенов.