Неужели она всегда так сильно ненавидела его? Или это был просто еще один симптом неуместной влюбленности? В любом случае, Энди не очень-то хотелось оказаться в его скучной компании. Она могла только догадываться, какое облегчение испытывала Миранда, наконец-то избавившись от него. Энди вспомнила свое фатальное первое появление в доме Миранды, о том, как искренне тогда Миранда просила у него прощения. Неужели Стивен не поверил ей? А может они страстно помирились после того, как Энди в страхе сбежала из дома? Что-то в этой мысли придало вину еще более кислый привкус, и Энди, как могла, отмахнулась от нее.
Она отложила разговор с ним до утра, потратив еще немного времени на то, чтобы разобраться в том, что узнала об Ирве. Уверенная в том, что его предательство Миранды было результатом мести, а не сознательной подставой Миранды, Энди была готова предать его публичному остракизму. У нее мелькнула мысль отомстить подобным образом, но Миранда, конечно же, с удовольствием сделает это сама, как только узнает о его поступке.
В ту ночь Энди спала беспокойным сном, в котором сюжеты с Мирандой и наручниками были слишком тесно связаны, чтобы она могла сохранять хоть какое-то здравомыслие. Проснувшись до пяти, она была слишком раздражена и расстроена, чтобы выкинуть из головы мысли о Миранде, и, когда ее собственные нетерпеливые пальцы привели к более или менее удовлетворительному оргазму, она почти слышала хриплый шепот “Андреа” поверх собственных сдавленных стонов. Даже без летней жары, на которую можно было бы свалить вину, с прохладой осени, уже витавшей в воздухе, Энди снова погрузилась в беспокойный сон, спрятав голову под подушку. Она быстро миновала точку невозврата.
***
Спотыкаясь на работе, чувствуя себя слегка похмельно, Энди почувствовала себя лучше, как только она увидела свою статью в печати. Как бы опасно это ни было, она начала привыкать к своему высокому положению. Все присутствующие хотели поздравить ее или, по крайней мере, задать каверзные вопросы, которые едва скрывали их профессиональную ревность. Джош ждал ее с праздничным набором пончиков, и это почти компенсировало некоторую напряженность в редакции.
Наконец, обретя покой, Энди начала обзванивать еще несколько контактов, пока не смогла больше откладывать звонок помощнику Стивена. Она была удивлена, когда его помощник попросил Энди подождать, прежде чем глубокий баритон на другом конце провода подтвердил, что мистер Томлинсон сам хочет поговорить с ней.
- Ты та самая, что написала эти статьи о моей бывшей жене, верно?
Энди не очень хотелось указывать на то, что бывшая жена еще не была официально бывшей. Без сомнения, Стивен отрекся от Миранды, как только были отправлены бумаги на развод.
- Верно, и я подумала, не могли бы мы договориться о времени для беседы?
Сначала он колебался, уклонялся от своих обязательств и долго болтал о том, что такие важные люди, как он, не могут бросить все, чтобы поболтать с каким-нибудь симпатичным репортером. Ненавидя себя за это, Энди понимала, что должна попытаться твердо стоять в этих переговорах.
- О, я знаю, как вы, должно быть, заняты, мистер Томлинсон. Когда я работала на Миранду, я всегда думала, что она так невнимательна к вам и вашей работе.
Энди услышала резкий вдох, на который она рассчитывала. - Да, мистер Томлинсон, - продолжала она. - Вы, наверное, не помните меня, учитывая, как она обращается со своими помощниками. Мы такие же одноразовые, как юбки прошлогоднего сезона.
Горечь в голосе Энди было нетрудно уловить. Хотя она чувствовала некоторую оттепель в своих отношениях с Мирандой, бесчисленные несправедливости и дни, кончавшиеся изнурительными слезами, не до конца исчезли из ее памяти.
- Я понял, понял, малышка. - Боже, его покровительственный тон начал решительно подталкивать Энди обратно в лагерь Миранды. - Так будет ли справедливо сказать, что ты ищешь небольшой расплаты? Может быть, ты не будешь столь беспристрастна в своей следующей статье?
Он усмехнулся, как будто они обменялись какой-то личной шуткой, и от этого Энди затошнило. Поскольку она никак не могла рисковать, чтобы не оттолкнуть его, она изобразила тихий злорадный смешок. Наверное, я не первая женщина, которая симулирует реакцию ради такого придурка, размышляла Энди.
- Ну, если кто-нибудь и знает настоящую историю, мистер Томлинсон …
- Можешь звать меня Стивен. А теперь, Энди, как насчет того, чтобы встретиться со мной во вторник?
Энди переключилась на удручающе пустой лист в своем календаре. Эта история делала ее расписание еще более мрачным, чем обычно.
- Это было бы замечательно, Стивен. Должна ли я прийти в офис в определенное время?
- Скажем, в “Сент-Реджис”, в восемь часов?
Дерьмо.
Энди понимала, что она только подогрела его интерес, намекнув, что Миранде придется нелегко, могла ли она поставить под угрозу этот прогресс, настаивая на профессионализме? Ведь журналисты все время встречались с источниками в гостиницах. Это было ничуть не хуже, чем встретиться с ними в Старбаксе, и, вероятно, гораздо более сдержанно. Сделав глоток, Энди решила продолжить.
- Или в баре “Кинг Коул”? Увидимся там.
Бормоча любезности, Энди была рада закончить разговор. Ударившись головой о стол, она едва избежала попадания пудры от пончиков в волосы. Джош с надутым видом достал из под нее помятую выпечку и сам проглотил ее в три приема.
- У тебя там свидание? Ты не выглядишь слишком взволнованной.
Сопротивляясь желанию швырнуть в него степлером, Энди одарила его самой мягкой улыбкой.
- Не свидание, Бернштейн, а зацепка. Необходимое зло.
Джош пожал плечами, его взгляд уже вернулся к экрану ноутбука.
- Просто дай мне знать, когда тебе понадобится поговорить с Джуди, ладно? Потому что я думаю расстаться с ней довольно скоро.
Отлично, подумала Энди, еще один дедлайн в истории ее карьеры. Она уже почти начала жалеть, что Миранда не забыла ее чертов телефонный номер, пока не открыла сайт газеты и не увидела свое собственное имя, сияющее на первой странице.
***
Уик-энд должен был стать еще одним тихим затишьем в ее бурном потоке дней, пока Лили не позвонила в субботу вечером, чтобы объявить о своем новом статусе одиночки.
- Достань из шкафа одно из этих неприлично распутных платьев! Сегодня вечером мы идем танцевать.
Выстроилась сотня оправданий, но Энди отмахнулась от них всех. После долгого отмокания в ванне и преображения в платье от Марка Джейкобса, которое она надевала только однажды, на какой-то вечеринке, которую Миранда посещала целых пятнадцать минут. Темно-синяя ткань выглядела чертовски привлекательно на фоне бледной кожи Энди, а в сочетании со слегка растрепанными волосами и карими глазами она считала, что выглядит сейчас сексуальнее, чем когда-либо за долгое время. Даже Эмили было бы трудно придраться к этому ансамблю. Бросив последний взгляд на себя в зеркало, Энди схватила сумочку и направилась к выходу.
Лили согласилась с самооценкой Энди, поприветствовав ее своим первым коктейлем за вечер и громким “вау”, когда она подошла к бару. Напиток был невероятно синим и имел привкус чистого спирта, поэтому Энди сделала то, что сделала бы любая уважающая себя тусовщица, а именно осушила его одним глотком.
- Спасибо, Лилс, мне это было нужно.
Бар был немного претенциозным, но, присев за угловой столик, Энди порадовалась, что хотя бы слышит Лили. Хорошо, слышит, что та кричит.
Похоже, ее декаденствующий художник в конце концов решил отказаться от своего “видения мира” и присоединиться к папиной компании, о которой Лили могла говорить только презрительно фыркая. Энди с сочувствием и удовольствием слушала, как Лили перечисляла недостатки своего бывшего бойфренда, многие из которых раздражали Энди уже несколько месяцев. Тремя голубыми коктейлей позже, они обе уже радостно смеясь, поднимали тосты за свой статус одиночек и за великолепных новых парней, с которыми они собирались встретиться.