Январские события в Ташкенте послужили тяжелым уроком для тех, кому были дороги судьбы республики. Стало ясно, что, только объединившись, можно было противостоять внутреннему и внешнему врагу. К весне 1919 года Ташкентский союз социалистической молодежи уже очищен от мелкобуржуазных, колеблющихся элементов, примыкавших к заговору, и переименован в Коммунистический союз. «Создание мощной комсомольской организации в Средней Азии является лучшим памятником верным сынам рабочего класса — 14 ташкентским комиссарам» — такой призыв был брошен в массы, и вскоре на него откликнулись тысячи. Среди них был Гани Муратбаев.
Гани не только сам вступил в комсомол, но и организовал в училище ячейку. Вместе с друзьями он участвует в коммунистических субботниках, разъясняет политику Советской власти молодым рабочим Красновосточных железнодорожных мастерских, рассказывает о положении, сложившемся на фронтах.
А положение на фронтах было не из легких — молодая Россия отражала объединенный поход Антанты. Едва оттеснила Колчака на Восточном фронте, как тут же приходится думать о наступлении Деникина. В августе 1919 года был создан Туркестанский фронт, которым командовал М.В. Фрунзе. Не прошло и месяца, и вот в районе станции Мугоджарская кольцо блокады вокруг Туркестана уже разорвано! 4 ноября в Ташкент прибывает созданная по инициативе Ленина Туркестанская комиссия, на которую возлагалось представлять ВЦИК и Совет Народных Комиссаров и действовать от их имени в пределах Туркестана и сопредельных с ним государств. Посланцы великого вождя привезли его знаменитое письмо «Товарищам коммунистам Туркестана», в котором Ленин писал: «Установление правильных отношений с пародом Туркестана имеет теперь для Российской Социалистической Федеративной Советской Республики значение, без преувеличения можно сказать, гигантское, всемирно-историческое.
Для всей Азии и для всех колоний мира, для тысяч и миллионов людей будет иметь практическое значение отношение Советской рабоче-крестьянской республики к слабым, доныне угнетавшимся пародам».[9]
Не сражу и далеко не везде дошли слова Ильича до сознания безграмотных, забитых кочевников. Их рабская психология складывалась столетиями, тысячелетиями. Они привыкли к надменности, коварству, бездушию и жесткости как своих правителей, так и царских чиновников. Первые грабили беззастенчиво, ссылаясь на родовые нрава и привилегии, вторые — прикрываясь монархическими лозунгами, непонятными кочевым племенам. Но затрубили, запела трубы революции, и «туземцы» услышали: другие слова: «свобода», «равенство», «братство». Оказывается, все люди равны между собой. Оказывается, муллы вовсе не живые наместники аллаха на многогрешной земле, а угнетателе, кровопийцы. Оказывается, все не только могут, но и должны учиться.
И люди начало ведать большевикам. Большевики дали беднякам землю и скот, заботились о беспризорных детях, открываем новые школы. Гани Муратбаев был одним из тех, кто помогал партии в переустройстве старого общества.
В начале 1920 года Гани познакомился с Валерианом Владимировичем Куйбышевым, который, будучи начальником политуправления Реввоенсовета Туркестанского Фронта, в то же время возглавлял борьбу с голодом и детской беспризорностью. Впоследствии ветеран комсомола Алимгерей Ершин вспоминал: «…После приезда в Ташкент Валериан Владимирович большое внимание уделял работе Центральной комиссии по оказанию помощи голодающим (ЦК Помгол) и комиссии но борьбе с детской беспризорностью. Его указания выполнялись всеми безоговорочно и немедленно;
— передать все свободные и не занятые другими учреждениями в Ташкенте, национализированные и конфискованные губернаторские, княжеские и купеческие дома и дачи создаваемым детдомам и интернатам для безнадзорных детей;
— передать частично, а впоследствии полностью весь продовольственный и промышленный товарный фонд ЦК Помгола ТуркЦИК на содержание и обмундирование обездоленных детей.
А фонды эти были довольно большие: нам, например, было отпущено только одной кустарной узбекской маты, фабричного коленкора, сукна и других материалов до двух миллионов метров и десятки тысяч тонн риса, сахаре, фруктов, не говоря уже о скоропортящихся продуктах — мясе, рыбе и т. д.
В.В. Куйбышев строго контролировал нашу работу, часто приглашал к себе представителей органов просвещения, соцобеспечення, воспитателей детских домов и интернатов. Он сам лично занимался мобилизацией коммунистов, комсомольцев, членов профсоюзов на борьбу с детской беспризорностью. Валериан Владимирович постоянно с любовью говорил о работе комсомольцев… Гани Муратбаев не раз вместе со мной бывал на таких совещаниях и па приеме у В.В. Куйбышева».