Напряженная тишина и две пары удивленных глаз были ответом Илье. Наконец, Александр не выдержал первым.
– Типа самый умный?
– С чего вдруг?
– С того, что ты самый недовольный. Что-то не устраивает? Выпей чачи, чувак, и не грузись. И не грузи других, понял?
Окружающие тоже обратили внимание на спорщиков, кто-то даже посоветовал им заткнуться и не мешать слушать песни. Илья уже начал жалеть, что начал все это – настроение ушло, даже звуки гитары перестали радовать. И еще неожиданно резко потянуло на сон. Он попрощался с Лехой и Александром и пошел в свой лагерь.
Луч налобного фонарика освещал контуры палаток, плотными рядами расположившихся на поляне – как и предсказывал бородатый, свободного места почти не осталось. Чтобы придти к своей палатке, Илье пришлось пробираться через настоящие лабиринты материи и торчащих из земли колышков.
А фонарь на беседке все так же продолжал гореть, освещая одинокого «отдыхающего», сидящего на скамейке. Отдыхающий перед этим явно покурил травки и витал где-то в космическом пространстве, соревнуясь в скорости с кометами. Это был парень с длинными волосами, завязанными в хвост и черной футболке. Он подпер голову локтями и уставился в ночное небо, напрочь игнорируя пространство вокруг.
Такое состояние было Илье знакомо. Из-за этого он и не курил травку. Действие травы отличается в зависимости от настроения, обстановки и самого человека. На Илью она действовала слишком уж расслабляющее – он погружался в состояние полной отрешенности от окружающей действительности, и это состояние ему не нравилось – вокруг него раздавался смех, люди беззаботно веселились, а ему оставалось только непонимающе разглядывать этот хаос. Что в этом приятного?
Илья знал людей, на которых трава вообще не действовала, были случаи, когда вместо обещанного веселья она «грузила» и даже отрезвляла человека. Короче, у него сложилось твердое мнение, что «трава», как лотерея – фиг его знает, как подействует. Лучше пользоваться проверенными средствами поднятия настроения.
Ни у Ильи, ни у его знакомых привыкания и болезненной зависимости от травки не было. Причина проста – вещество, содержащиеся в траве и вызывающее разные «эффекты», не вырабатывается организмом человека. Оно «постороннее». Механизм физиологической зависимости (например алкоголь или никотин) включается тогда, когда организм и без того вырабатывает и потребляет искомое вещество. С увеличением «дозы» возрастают и его потребности, а когда нужного вещества не хватает, возникает недомогание.
Практически вся наркота от героина до химии вырабатывается организмом, поэтому ее действие вполне предсказуемо и понятно. Организмом человека не вырабатывает ЛСД, грибы и траву. Это Илья знал точно. Чтобы подсесть на ту же травку, нужно проявить поистине титанические усилия и все равно – зависимость будет психологическая, а не физиологическая.
– Чувак, в чем смысл жизни? – Сказал Илья.
Он уселся напротив волосатого парня и с любопытством разглядывал своего нового собеседника. В таком состоянии он мог сказать восхитительную глупость, но могло прозвучать и что-то по настоящему интересное. Парень к вопросу отнесся на удивление серьезно, просветлел лицом, мысли его стали течь более рационально. Относительно рационально.
– Какой смысл может быть у волны, которая стремится закончить свое существование на берегу моря? Волна просто есть и все. Мириады волн двигаются вперед, им кажется, что их движение осмысленно и подчинено какой-то высшей идее. Хотя на самом деле они просто волны, которые несутся к берегу и никакого смысла в этом нет.
– Но смысл может быть в движении! В конце концов, волны могут сами придумать смысл!
– Предрассудки. Иллюзии. Наши мысли – нагромождение традиций, условностей и общественного мнения. Все то, что мы считаем важным, важно до тех пор, пока мы в это верим, и в это верят другие. Но стоит ветру подуть в другую сторону, как все меняется. Деньги, президенты, картины и государства – все это выдумали мы сами. Если мы не будем об этом думать – оно исчезнет.
– Да ну нахрен! – Удивился Илья.
– Точно тебе говорю! Сама планета Z 328 589 853 мне об этом сказала. Z 328 589 853 не может ошибаться!
– Вот это тебя накрыло, чувак! – Восхитился Илья.
– Все меняется. Мысли, идеи, ощущение. Само жизненное пространство человека расширяется.
– И одинокая волна может идти только со всеми?
– Направление тоже условность. Волны идут вместе, пока ощущают один и тот же ветер. Но волн и ветров множество. Даже вода для всех разная! Все остальное волны придумывают сами.
– Не врубился…
– Ветер выдумывают не все волны вместе, а каждый по отдельности. И у каждого свой собственный ветер, хотя им кажется, что ветер один для всех и другого ветра просто не может быть.
– Хрень какая-то…
Неожиданно, парень посмотрел на Илью ясно и четко, словно проснулся.
– Чувак, чем вопросы дурацкие задавать, шел бы ты спать?
– Ой, чего это ты?! – От неожиданности Илью дернуло назад, и он чуть не слетел со скамейки.
– Я смотрю в ночное небо, чего тут не понятного? А тут ты с вопросами своими дурацкими пристаешь.
– Ладно, чувак, извини. Уже иду спать.
– Вот это правильно. Спокойной ночи, чувак.
– И тебе всего хорошего.
Утренний дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Из палаток потянулись люди, чтобы покушать, выпить и закусить чем бог пожалует. Единственную беседку лагеря оккупировала толпа, как на подбор с чашками, ложками, кружками, кульками с едой и бутылками с алкоголем. Через пять минут огонь в очаге уже пускал в небо язычки пламени, на него повесили огромный котелок и человека три стали самозабвенно подкладывать небольшие палочки в костер – чтобы быстрее покушать кашу. Особого смысла в этом не было. Было ощущение, что без лишней палочки вода в котелке будет закипать лишних минут 10.
Но подавляющее большинство населения лагеря этим не заморачивалась. Над столом повис туман из табачного дыма, в тосте «за отличную погоду» звякнули кружки, жизнь лагеря свернула на привычную колею.
Как только закончился дождь, Ромыч выскочил из палатки и убежал к беседке, в надежде одним из первых отведать похлебки – еще вчера она казалось слишком простой и неказистой для их изысканных желудков. Теперь горячие макароны вперемешку с тушенкой, консервированной фасолью и чем-то еще, были самим вожделением блюдом в мире.
Живот Ильи призывно урчал, подбивая хозяина присоединиться к товарищу, но разум говорил о другом – нет большой разницы, каким именно в очереди ты наложишь себе в миску ароматного варева. Котел большой – хватит на всех. Ближайшие минут 15-20 каша все равно будет готовиться.
Сидеть в палатке ему уже порядком надоело, к тому же хотелось побыть одному. Или хотя бы уйти подальше от вечно гомонящей толпы вокруг – даже в центре города, даже в час пик было гораздо тише чем утром в лагере ВТР в Змеином ущелье во время КСП.
Не в силах больше терпеть все это, Илья решительно натянул на себя шорты, одел кроссовки и вышел из палатки «погулять».
Знакомая тропинка петляла вдоль русла реки, по очереди обходя лагеря. В большинстве из них люди спешили выйти из надоевших палаток, собраться вместе и отметить хорошую погоду.
Ближе к пляжу располагались самые старые и уважаемые лагеря – в них спокойно и со знанием дела варили в больших котлах что-то вкусное. Население этих лагерей было не чета ВТР или «бомжам» – большинству из них было по 40-50, молодежи было совсем мало. Здесь все было уютно, по-домашнему и организованно. Сразу становилось понятно, что здешние обитатели отлично подготовились к КСП и проводят его не первый раз.
Наконец, тропинка сделала последний поворот на право и Илья вышел на пляж.