«Точно писец».
Наконец, две процессии соединились, и Гриня обреченно полез в бой, дыша на всех перегаром, демонстрируя недопитую бутылку пива в безуспешной попытке доказать, что их пригласили на рыбалку друзья, что они потерялись и прочее и прочее и прочее… Илья уже ничего хорошего от ситуации не ждал.
На Илью снизошло какое-то вселенское спокойствие. Окружающие превратились в смешные фигурки, совершающие неестественные дерганные движения. Их разговоры он почти не различал в этом странном состоянии.
«Сейчас проверят рюкзак Грини» – Размышлял Илья. – Найдут баллоны с краской (нужно было сразу от них избавляться – вот придурки!), увидят следы краски на руках – они всегда остаются на указательном пальце, если пользоваться баллончиком без перчаток или напальчника. После этого на всякий случай проедутся на машине по территории, найдут надписи и вызовут наряд милиции. Это вандализм, призыв к нехорошим действиям, угрозы и прочее и прочее. Плюс прошлые геройства. При желании происходящее можно квалифицировать, как экстремизм – в том, что такое желание возникнет, Илья не сомневался. С учетом прошлых «приключений» – рецидив. Вляпался по полной программе!
Мысли Ильи крутились водоворотом сознания вокруг невзрачной коробки проходной, затягивая в себя всех вокруг. И довольных собою охранников, и вахтершу, подозрительно рассматривавшую странную парочку. И самого себя с Гриней за компанию и вообще все вокруг.
«Бля!!! Нахрена я ввязался во все это? Сидел бы дома, как нормальный, обычный человек! Смотрел бы телевизор, ругал директора, президента, думу и всех-всех остальных. Не поднимая при этом задницы с дивана!» – Думал Илья и от этого еще больше погружался в себя.
«А может, все будет хорошо?» – Странная мысль появилась из ниоткуда Ильи и никак не желала уходить. Несмотря на все доводы разума.
Пока Илья погрузился в себя, охранник достал из рюкзачка Грини пакетик с сухариками, кулек с одеждой, старые газеты… И все. Порядка ради охранник еще раз ощупал внутренности рюкзачка, карманы Грини с Ильей, после этого велел складывать вещи обратно. Руки Грини при этом как-то странно задрожали. Охранник сказал им убираться и парочка очумевших от происходящего «правонарушителей» поспешила удалиться.
За проходной они быстрым шагом пересекли трамвайные пути, перешли дорогу и завернули в лабиринт жилой застройки улицы «Станкостроительной». Только там, усевшись на скамейку у подъезда дома, они успокоились и начали приходить в себя. Гриня закурил сигарету и поделился с Ильей. Тот курил от случая к случаю, но сейчас сигарета была ему просто необходима.
– Гриня, ты красавчег! Я восхищаюсь тобой, у меня просто нет слов! – Илья немного отошел от происходящего, начался «откат» и его начали захлестывать эмоции.
– Ты о чем?
– Ты же «сбросил» баллоны с краской, когда нас винтить начали! И как это у тебя так ловко получилось, что даже я не заметил?
– Илья, не тупи. Ты видел, как я уложил баллоны в бэк и крепко завязал его. Невозможно снять бэк со спины, развязать лямки и выкинуть баллоны так, чтобы никто этого не заметил. Я не выкидывал баллоны.
– Как так?
– А вот так. Они сами куда-то делись.
– Гриня, задолбал прикалываться. Рассказывай, как ты их скинул?
В ответ Гриня только посмотрел на Илью остекленевшими глазами, и тот сразу понял – Гриня не шутит и баллоны на самом деле исчезли сами по себе. Растворились. Дематериализовались.
Илья еще раз затянулся сигаретой, разглядывая пустоту, и принялся прокручивать в голове недавние события.
– Гриня, можешь не верить мне… когда охранник полез в твой бэк, мне очень сильно захотелось, чтобы баллонов с краской там не оказалось. Я так сильно этого хотел, что даже не слышал, о чем вы разговаривали. – Сказал Илья и сам удивился своим словам.
– Ты хочешь сказать, что по твоему желанию баллоны сами по себе растворились в воздухе?
– Еще мне хотелось, чтобы стерлись записи со всех камер видеонаблюдения, и на руках не было следов краски.
Все еще не веря своим глазам, Илья с Гриней стали рассматривать свои руки. Они были идеально чистыми.
ГЛАВА 1
Мы привыкли верить, что внешний мир более реален, чем наш внутренний мир, но для нашего мозга не существует разницы между тем что есть вокруг и есть внутри него. Для нас это одно и тоже – все окружающее нас находится прежде всего внутри нас. Вообще не существует никакого «там», независимое от нашего «есть». Все, что находится «там» – лишь проекция нашего «здесь».
Мы сами создаем реальность. Мы машины, которые создают реальность. На вопрос – живем ли мы в большой голографической реальности или нет, у нас нет однозначного ответа. Это философский вопрос. Всегда есть вероятность того, что мы видим лишь прекрасную иллюзию, но пока у нас нет способа заглянуть по ту сторону и увидеть что там есть на самом деле.
Михаил Афанасьевич Ветров был солидными человеком. Во всех смыслах этого слова. В свои 50 с лишним лет он был высок, умен, крепок здоровьем и безмерно проницателен. У него был небольшой – в самый раз, и очень солидный животик. Он был очень уважаем окружающими. Еще он был генерал-лейтенантом, начальником Управления Федеральной Службы Безопасности по Краснодарскому краю. Мечта, а не мужчина!
Свой кабинет в мрачном здании на углу Мира и Красноармейской он обставлял лично, наплевав на новомодные тенденции в области «дизайна» и прочего «фен-шуя». Рабочее пространство должно быть удобным, функциональным, показывать входящим, что это место главное. И место это – Михаила Афанасьевича Ветрова.
Когда несколько лет назад его предшественник ушел на пенсию, Михаил Афанасьевич не стал радикальное менять интерьер своего нового кабинета, только убрал старый стол, а на его место поставили своей – к которому привык. По собственному Михаила Афанасьевича проекту сделанного. Эдакую громадину из дерева и бронзы. Стол больше походил на памятник, настолько он было монументален и незыблем. Некоторые его подчиненные считали, что в столе спрятана броневая плита или даже пулемет для особо «доброжелательных» посетителей.
Конечно, это были глупости. Начальнику регионального управления ФСБ в его собственном кабинете никакая броневая плита не нужна. Тем более – в столе. За броневыми плитами должны укрываться многочисленные бойцы, выполняя приказы обладателя этого стола.
– Служба охраны «Седина» – сборище тунеядцев и раздолбаев. Руки у них растут из жопы. – Сказал Михаил Афанасьевич.
Его собеседник в ответ на эти слова только согласно покачал головой. Разные частные «охраны» он недолюбливал, считая их халтурщиками. Странное происшествие на «Седине» было очередным подтверждением этого.
– Непонятно как лишиться всех записей с камер видео наблюдения и еще эти надписи… Петрович, что скажешь?
Леонид Петрович был начальником отдела по борьбе с терроризмом. В числе прочего, отдел занимался экстремистами и радикалами самого разного толка – от толкиенистов, слишком рьяно мечами размахивающих, до нацболов, нео-нацистов, КПРФников и сторонников радикальных течений ислама. Послания, оставленные неизвестными вандалами, были по его части.
– На заводе «Седин» наши «клиенты» не работают. Скорее всего, это люди со стороны, или…
– Или вся эта история – липа. Все это хрень собачья! Какого черта я должен ЛИЧНО разбираться во всем этом бардаке? У меня других дел нет?
Михаил Афанасьевич был абсолютно прав, ради какой-то мелочевки дергать уважаемого генерал-лейтенанта, начальника ФСБ по Краснодарскому краю – это полный идиотизм.